Трансформация мира. История XIX века

Музей также обязан своей по-прежнему важной ролью XIX веку. Несмотря на многочисленные педагогические инновации, в музеях наблюдается тенденция возвращения к диспозициям и программам XIX века. В это время сложился весь тот спектр, с которым мы знакомы сегодня: от художественных коллекций до этнографических отделов и научно-технических музеев. Княжеская коллекция, которая и раньше была доступна подданным, в эпоху революции стала общественным музеем.

Художественный музей объединил в себе ряд элементов: идею автономии искусства, впервые сформулированную Иоганном Иоахимом Винкельманом; "ценность" произведения искусства, превышающую его материальный ремесленный характер; "идеал эстетического сообщества", в котором участвовали художники, эксперты, знающие обыватели и, в лучшем случае, княжеский спонсор (например, король Людвиг I Баварский). Музей процветал по мере роста дифференциации публики. Вскоре даже встал вопрос о том, кому должно принадлежать искусство - государству или князю, что в XIX веке было весьма деликатным делом, поскольку Французская революция создала радикальный прецедент, национализировав частные сокровища искусства и сделав Лувр первым государственным музеем Европы.

По-другому обстояли дела в США, где строительство музеев с 1870-х годов велось в основном за счет средств богатых и сверхбогатых людей, которые Марк Твен назвал "позолоченным веком". Многие здания финансировались совместно государственным и частным секторами, но сами произведения искусства в основном приобретались частными лицами. В Америке было мало старых произведений, поэтому коллекции формировались в тесном симбиозе с развивающимся художественным рынком по обе стороны Атлантики. Этот же рынок питал создание новых коллекций в Европе.

Монументальный стиль зданий музеев (Альте Пинакотека в Мюнхене, Кунсторический музей в Вене, Виктория и Альберт в Лондоне) привлекал все большее внимание к городскому пейзажу. Поскольку дворцы в городах теперь строились редко, конкуренцию новым музеям могли составить только оперные театры, ратуши, вокзалы и здания парламентов - например, неоготические Дома парламента на Темзе (1836-52 гг.) или здания парламентов в Будапеште и Оттаве. Национализм тоже привлекал искусство на свою сторону. Многие трофеи, вывезенные Наполеоном в Париж, после 1815 г. были с ликованием репатриированы - Лувр потерял примерно четыре пятых своих запасов - и потребовали для своей экспозиции престижных мест в своих странах. Художники обращались к историческим сюжетам, имеющим национальный резонанс, и национальные галереи многих европейских стран до сих пор украшают огромные полотна, созданные в середине столетия, когда эта тенденция достигла своего апогея.

Внешний и внутренний дизайн музеев придал материальную форму образовательной программе, которая впервые оказалась в руках профессионалов - искусствоведов и квалифицированных кураторов. Знатоки веками разрабатывали подобные программы для себя и своих кругов в Европе, Китае, исламском мире и других странах: достаточно вспомнить Иоганна Вольфганга фон Гете и его частные коллекции предметов искусства и природы. С появлением экспертов музей превратился в место для экскурсий по истории искусства. Доверие, авторитет и компетентность способствовали возвышению музеев до небывалых высот престижа. Государственные музеи современного искусства, такие как Музей Люксембурга в Париже, давали художникам дополнительный стимул для завоевания общественной поддержки и сопутствующей ей славы. Музей не только сохранял и "музеефицировал" объекты в смысле отделения искусства от жизни. Он также представлял нечто новое.

В основе исторических музеев лежала иная предпосылка, нежели демонстрация коллекций древних реликвий. Первый музей такого рода, Музей французских памятников 1791 г., объединил в хронологическом порядке статуи, гробницы и портреты лиц, которые, по мнению его основателя Александра Ленуара, имели важное значение в жизни нации. Начиная с наполеоновских войн, во многих европейских странах, в том числе в Дании, Швеции и Венгрии, новые коллекции с исторической направленностью стали называться национальными музеями. В Норвегии и Финляндии национальные коллекции появились еще до образования независимого государства и способствовали появлению националистических движений. В Великобритании не было национального исторического музея; Британский музей был призван охватить "цивилизацию" в самом широком смысле. Однако в 1856 году парламент учредил Национальную портретную галерею, целью которой было укрепление национальных и имперских настроений. Когда в 1889 году в Японии одновременно были открыты три императорских музея, проблема напоминала венгерскую за семьдесят лет до этого: в стране не было правительственных коллекций, и предметы приходилось приобретать из разных источников. Заменить недостающие экспонаты можно было живописными сценами из героического прошлого страны.