Трансформация мира. История XIX века

Проигранная Крымская война и противодействие великодержавным претензиям на Берлинском конгрессе 1878 г. заставили царскую империю обратить свой взор далеко на восток. Сибирь приобрела новый блеск в официальной пропаганде и национальном воображении, были предприняты масштабные научные усилия по ее "освоению". Казалось, что перед этой передислокацией национальных сил стоят грандиозные задачи. Убежденность в том, что Россия распространяется в Азии как представитель западной цивилизации - идея, зародившаяся еще в первой половине века, - теперь была повернута течениями внутри страны в антизападном направлении. Теоретики панславизма или евразийства стремились создать новую национальную или имперскую идентичность и обратить географическое положение России как моста между Европой и Азией в духовное преимущество. Панслависты, в отличие от более мягких, романтически-интровертных славянофилов предыдущего поколения, не уклонялись от более агрессивной внешней политики и связанных с ней рисков напряженности в отношениях с западноевропейскими державами. Это была одна тенденция. Но в 1860-е годы, после Крымской войны, усилились и "западники", которые добились определенных успехов в своем стремлении превратить Россию в "нормальную" и, по меркам того времени, успешную европейскую страну. Реформы Александра II, казалось бы, должны были восстановить эту связь с «цивилизованным миром». Но двусмысленность между "поиском Европы" и "бегством из Европы" так и не была устранена.

 

"Турция в Европе"

В то время как бесконечная экспансия через Сибирь означала, что христианская Европа видела свой северо-восточный фланг открытым как мысленно, так и на деле, отношение к юго-востоку определялось старым антагонизмом. Даже после того, как обсуждаемый и часто драматизируемый "упадок" Османской империи перестал игнорироваться в мировой политике - то есть самое позднее после ее поражения от царской империи в 1774 году (Кючюк-Кайнарджийский договор) - Габсбурги сочли необходимым сохранить буферную зону (так называемую Военную границу) между собой и своим южным соседом. Эта зона военных поселений, простиравшаяся от побережья Адриатического моря до Трансильвании и просуществовавшая в той или иной степени до 1881 г., со временем меняла свое назначение от защиты от турецких войск до включения в себя территорий и групп населения, постепенно отвоевываемых у османов. Накануне своего окончательного распада эта особая зона все еще оставалась автономным военным государством с площадью 35 тыс. кв. км (больше, чем Бельгия и Люксембург вместе взятые). В XIX веке Габсбургская монархия уже не ставила перед собой экспансионистских целей и внеевропейских амбиций, но оставалась своего рода "прифронтовым государством" против Османской империи. С другой стороны, Вена на протяжении всего века очень осторожно относилась к поддержке антитурецких национальных движений, поскольку они могли легко приобрести пророссийскую и антиавстрийскую окраску. В 1815 г. османское владычество все еще распространялось на Молдавию, а Белград, Бухарест и София находились на османской территории. В результате войны с Россией в 1877-78 гг. она потеряла примерно половину своих балканских владений, но вплоть до второй Балканской войны 1913 г. "Турция в Европе" оставалась значительной силой и фигурировала под этим названием на большинстве карт того времени. На протяжении столетий европейские великие державы поддерживали дипломатические отношения с Возвышенной Портой и заключали с ней различные договоры, а в 1856 году официально приняли ее в Европейский концерт, который, хотя и перестал быть эффективным средством сохранения мира, включал в себя круг участников, сравнимый с современными "круглыми столами" "Большой восьмерки".