Трансформер (СИ)

За ним уже спешил отец и дедушки.

— О, у нас еще гости! С праздником, молодой человек!

— С праздником, — вежливо отозвался альфа.

— Ну, проходите уже! Чего стали! — донесся голос Сергея Макаровича из подъезда.

Когда же все наконец оказались в тесной прихожей, Марк оказался еще теснее прижат к Родиону. Ни от кого не укрылось, что при этом рука альфы довольно уверенно лежала на чьей-то пояснице, мягко укутанной в сиреневый свитер. Марк, поймав устремленные взгляды на свою талию, стал стремительно заливаться краской.

— Марк, что же ты держишь нас всех в коридоре? Познакомь нас скорее с молодым человеком и пойдем к столу, — пропел папин отец, плотный на вид, среднего роста альфа.

Марк бросил неуверенный взгляд на родителей. Отец стоял у стены, сложив руки на груди, а папа старался не выпустить мстительную улыбку наружу.

Да уж, Родион успел «очаровать» обоих, и никто теперь не собирался приходить им на помощь.

Нужно просто сказать, что он друг. Пусть Родион и держал его так, словно Марк принадлежит только ему (что, в сущности, не являлось такой уж неправдой), но все же они никогда не говорили о своих странных отношениях, и уж тем более Марк не знал кого видит в нем Родион, несмотря на то, что признавал в омеге пару.

— Меня зовут Родион, — не дав замешкавшемуся Марку раскрыть рта, представился Сокольников. — Я альфа вашего внука.

Повисла пауза. Дедушки ошарашенно заморгали. Выражение лица родителей тоже изменилось, пока у Марка крутилась в голове только одна фраза — «Я альфа вашего внука!» Неужели он перед всеми признавал омегу своей парой?!

Перед всеми?!!

— Что же вы нам ничего не рассказывали? — рассерженным тоном обратился Сергей Макарович к растерявшемуся сыну. — Нам очень приятно познакомиться с вами, Родион, — и протянул руку для пожатия.

Следом представились и остальные.

— Но ведь Марк еще такой маленький, — запричитал Лев Кириллович, папа отца. Внешне самый старший из омег абсолютно не соответствовал собственному мужественному имени. Хрупкий тонкокостный дедуля не на шутку разволновался, бросая встревоженные взгляды на единственного внука.

— Не беспокойтесь. Я понимаю, что Марк еще не готов к взрослым отношениям, и я ни за что не причиню ему вреда.

Родственники одобрительно закивали, оставшись довольными зрелым поведением Родиона, пусть альфа и слукавил отчасти — если бы не школа и их план, кто знает, сохранил бы Марк еще свою девственность…

Марк же от такой чрезмерной заботы и слишком откровенных разговоров (учитывая, что всё это были его родственники), покраснел как рак и хотел вырваться, чтобы немедленно скрыться в ванной и не выглядеть тем, кем он и являлся — ребенком. Но альфа держал крепко и уверенно.

— Все хорошо, — шепнул он ему, когда процессия наконец двинулась к праздничному столу.

Родиона усадили рядом с Марком. В мгновение ока перед ним возникла тарелка и приборы, и тут же ему стали подкладывать салатики и мясо, наперебой расхваливая блюда.

Омега кидал внимательные взгляды из под русой челки. То, что еще недавно казалось бредом сумасшедшего, происходило прямо на его глазах. Родион Сокольников сидит в их квартире! Отмечает Новый Год с его семьей, перед которой признал себя его парой! Его — трансформера! Самого обычного, самого невзрачного омегу школы! И теперь так спокойно рассказывает дедушкам о себе, своей семье и делится планами на жизнь.

Естественно, об уговоре между альфой и родителями им было ничего не известно, но ведь папа и отец непременно посвятят старичков в тайну, иначе у Марка разорвется сердце, если дедушкам предстоит услышать о гибели любимого внука.

Тем временем допрос закончился и, видимо, Родион прошел его с блеском, судя по тому, как взрослые обменивались довольными взглядами. Разговор медленно перетек в обсуждение ушедшего года, опостылевших грядок и артрита.

— Спасибо, — тихонько шепнул Марк, когда их наконец оставили в покое.

— За что? — вторя его тихой благодарности, спросил Родион.

— За то, что остался с нами. Твои наверное жутко расстроились из-за того, что ты не мог остаться?

— Я мог остаться, — альфа кинул короткий взгляд на робевшего омегу и вернулся к содержимому тарелки. — Но не захотел.

У Марка засосало под ложечкой и он сглотнул, словно ему только что признались в любви. Казалось бы, радуйся тому, что имеешь, но от легкой эйфории сбывшейся мечты Марк заерзал и прошептал:

— А… почему не захотел?

— Решил, что одна глупая мелочь распустит сопли без твердой руки.

Омега собирался было возмутиться такому мнению, но Родион поднялся из-за стола:

— Извините, но я краду у вас Марка.

Все сидящие за столом обернулись к ним, и по выражению родных лиц, Марк понял — будут возражать.

— Я еще не вручил ему подарок. А он заготовлен в другом месте. Вы не против?

Слова протеста так и не были произнесены.

— Хорошо, — ответил за всех отец. После признания Марка своей парой, папа с усердием подкладывал селедку под шубой в тарелку будущего зятя, выглядя более благосклонно. — Не забудьте позвонить, чтобы мы не волновались.