Трансильванские часы

ВАН ХЕЛСИНГ. Это только способствует путанице. А мы уже в лабиринте. Необходима максимальная отстраненность. Ты знаешь. Я тебя этому учил.

СЬЮАРД. Да, знаю. И подумал, а может, вы сами захотите разобраться, что к чему.

ВАН ХЕЛСИНГ. Послушай, не хочу я отнимать у тебя пациентов.

СЬЮАРД. Я не приношу ему пользы. Но он может отреагировать на вас. Я не знаю, что еще мне с ним делать.

ВАН ХЕЛСИНГ. Ты устал. Слишком много раздумий и бессонница, да?

СЬЮАРД. Есть такое.

ВАН ХЕЛСИНГ. Если хочешь, могу предложить лекарство, которое поможет тебе уснуть. Мой собственный рецепт.

СЬЮАРД. Я так мало могу сделать для этих людей. Все впустую.

ВАН ХЕЛСИНГ. Ты скорбишь не о них. Ты скорбишь о себе. Желания принесут боль.

СЬЮАРД. Вы стреляный воробей.

ВАН ХЕЛСИНГ. Много чего пришлось повидать.

СЬЮАРД. Вы видите всё. Всегда видели. Вы – единственный здравомыслящий человек, которому я доверяю. Иногда я выхожу из сумасшедшего дома и чувствую, что попал на территорию врага.

ВАН ХЕЛСИНГ. Вероятно, так оно и есть. Возьми отпуск. Придет день, когда ты найдешь себя, глядя наружу.

СЬЮАРД. Вы поможете мне с Харкером?

ВАН ХЕЛСИНГ. Я старею. Сижу в парке, смотрю на голубей, голуби – на меня. Ночью слышу хлопанье крыльев. Черный ангел за окном. Может, я забыл, как это делается.

СЬЮАРД. Вы – лучший в мире, и слишком добры, чтобы ответить «нет».

ВАН ХЕЛСИНГ. Старики только кажутся великодушными. Внутри мы ищем свою, личную правду, как безумцы. Старей медленно, Джек. Бог лишает разума. Вот птички. Послушай их. Дети вечера. Какую они создают музыку. Как изящно ходят, словно беременные женщины. И никому их не понять. Крошки закончились. Бедные птички.

(Смеется, добродушно, но с налетом грусти, улыбается СЬЮАРДУ, опирается рукой на плечо, встает. Они идут к ХАРКЕРУ. Голуби воркуют).

Картина 3

(Кабинет: ХАРКЕР, СЬЮАРД и ВАН ХЕЛСИНГ).

СЬЮАРД. Ты знаешь доктора Ван Хелсинга, Джонатан. Он был моим учителем и приехал из Амстердама, чтобы повидаться с нами.

ВАН ХЕЛСИНГ. Добрый день, мистер Харкер. Как вы?

СЬЮАРД. Он – хороший человек, Джонатан. Ты можешь ему доверять.

ВАН ХЕЛСИНГ. Во всяком случае, Джек так думает. У меня есть сомнения. Он немножко рассказал мне о вас. Я нахожу вашу историю очень интересной.

ХАРКЕР. Это означает, что вы мне не верите.

ВАН ХЕЛСИНГ. Нет у меня оснований не верить вам. Но мне нужно знать больше. Почему бы вам ни рассказать всё, а потом, возможно, я сумею вам помочь. (ХАРКЕР молчит. ВАН ХЕЛСИНГ и СЬЮАРД переглядываются. ВАН ХЕЛСИНГ сидит на столе рядом с ХАРКЕРОМ и начинает набивать трубку табаком). Я считаюсь блестяще образованным человеком, знаете ли. У меня столько дипломов, что я потерял им счет. Я знаю всё о том, чего Джек никогда не слышал и, возможно, не захочет ничего услышать, во всяком случае, большую часть, но если честно, всё это образование только усугубляет мое невежество, Джонатан, так что, вы где-то и правы, не доверяя мне. Но в одно я верю. Я верю, что Господь поможет нам победить любое зло. В это я верю, Джонатан. Искренне верю. И единственное оружие, которое есть у нас, бедных, невежественных профанов – это правда. Мы должны быть очень смелыми и очень осторожными, чтобы всегда говорить правду, как мы ее понимаем, или у нас не будет ни единого шанса. Теряя правду, мы теряем то, что делает нас свободными, а потом вновь воцаряется хаос.

(Раскуривает трубку, выдыхает дым, терпеливо улыбаясь, доброжелательно смотрит на ХАРКЕРА, который на мгновение встречается с ним взглядом, а потом отводит глаза).

ХАРКЕР. Они не хотят правды. Они называют тебя безумцем и сажают под замок.

ВАН ХЕЛСИНГ. Или заставляют принять яд, или распинают. Да, я знаю, что происходит с теми, кто говорит правду. Мы держимся за посредственность с дерьмом во рту, и бросаем камни в пророка с медом и вином. Здравомыслие изобретено мертвыми маньяками. Но мы в любом случае должны искать правду. И какой мы делаем выбор?

ХАРКЕР. Вы думаете, я безумен.

ВАН ХЕЛСИНГ. Наоборот. Может, Джек полагает вас безумцем, но, если это так, я думаю, он ошибается. Мне представляется, что вы боитесь, а бояться вы не должны.

ХАРКЕР. Я вам не верю.

ВАН ХЕЛСИНГ. Я говорю правду, а вы мне не верите. Вы такой же, как люди, записавшие вас в безумцы. Скажите мне правду, и мы снимем этот диагноз.

ХАРКЕР. Не сможете вы его снять.

ВАН ХЕЛСИНГ. Я не знаю, смогу или нет, пока вы не расскажите мне свои историю. Посмотрите на меня, Джонатан. Я вам лгу? Я похож на других людей?

ХАРКЕР (смотрит на него. После паузы). Нет. Не похожи вы на других людей.

ВАН ХЕЛСИНГ. Тогда расскажите, чего вы боитесь. Расскажите. Чего?