Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2016 Июль - Декабрь

Да нет, я думаю. Я бы, во-первых, им не стал. Это так, из области мечты. Ну нет, не сильно бы изменилась. То есть в любом случае себе бы я никаких особых преференций не создал. Возможно, я бы создал некоторую сеть взаимопомощи, которая позволила бы культуре быть более независимой. Во всяком случае я бы основал своё издательство, это точно.

«В сценарии Миндадзе к фильму Абдрашитова «Охота на лис» грустный и жестокий финал, зеркально повторяющий начало. Миндадзе видел только разрыв поколений или не терял надежду на примирение?»

Видите, в фильме это не удалось осуществить, а в сценарии удалось. Но это не разрыв поколений, это об обывателе. Это первая репетиция «Такси-блюза», и, на мой взгляд, гораздо более глубокая. Это о людях, которые никогда друг друга не поймут, о том, что невозможно исправлять другого, находясь в другом слое социальном, на другом этаже социальной лестницы. Это фильм о некоммуникабельности на самом деле, и о некоммуникабельности более глубокой, чем личная, о некоммуникабельности социальной, потому что она непреодолима. Личную можно преодолеть, социальную — нет. Вот об этом картина. Хотя она о многом.

«Охота на лис» — мой любимый фильм этого тандема. Я помню, когда отмечалось, по-моему, 20-летие их совместной работы, Абдрашитова и Миндадзе, был испечён торт из 10 вагонов — по числу их совместных картин. И кому какая картина нравилась, те тот вагон и ели. И все кинулись есть «Парад планет», а мы с Андреем Шемякиным, как сейчас помню, пошли есть «Охоту на лис». Нас было таких двое. Это не значит, что мы съели весь этот кусок, но просто нам очень нравилась картина. И я всегда натыкался на благодарность от Миндадзе за это, потому что он тоже её ценит выше всех. И я считаю, что это великий фильм абсолютно, очень точный. И такой он смешной в каком-то смысле!

Про выставку Фабра не могу вам ничего сказать, я её не видел.

«Я тоже пересматривала Одзу».

Спасибо. Молодец, Аня! Вот правильно вы всё делаете.

«Можете ли вы посоветовать что-то похожее на южную готику из русской прозы?»

Знаете, вот удивительное дело, но Нагибин — даже необязательно «Чистые пруды», а вот эти охотничьи рассказы и семейные: «Зимний дуб», где такая амбивалентная природа, «Старая черепаха» с её такой жестокой сентиментальностью. Вот Нагибин, да. Знаете, в каком смысле? Сейчас скажу. Ну, у него тоже есть свой роман воспитания: «Павлик», «В те юные годы», книга про Володю Р-на, удивительная совершенно. «Дафнис и Хлоя» — великолепная вещь, моя любимая, пожалуй, у него.

Но Нагибин — вот он, как и большинство героев южной готики, как героев Фланнери О’Коннор, например, он предъявляет к себе очень жёсткий нравственный счёт. Понимаете, какая вещь? Он довольно часто рисует отрицательного протагониста. Это большая редкость в русской культуре вообще, этого почти не бывает. И я бы сосредоточился на вашем месте на его рассказах семидесятых годов, таких как «Терпение», «Срочно требуются седые волосы». Там автор противный, себе противный. Ну, отчасти это, может быть, какая-то, так сказать, вина его образа жизни, слишком страстной жизни, и покаяния такого. Но для меня Нагибин — это единственный аналог южной готики, во всяком случае в российской культуре.

Хотя, кстати, элементы такой российской готики есть и у Петрушевской. Неслучайно у неё вот эти «Песни восточных славян» так и стилизованы под страшилки. Да, у Петрушевской есть элементы южной готики. Во всяком случае, в её сказках, наверное — «Часы», например. Это вполне могли бы написать Капоте или Маккалерс.

«Прочитал «Щепку» Зазубрина. Напомнило «Рвотный фронт» Никитина, — правильно. — Физическое, на уровне слова, фразы, ритма ощущение мёртвости, безумия. Очень сильно и здорово! Какие для вас литературные произведения связаны с самой невыносимой и зашкаливающей атмосферой?»

Игнат, я Зазубрина назвал. А если серьёзно, то Кафка, конечно, особенно поздний, и переписка его тоже. «Письма к Милене» — страшный такой текст. «Письмо к отцу» — духота страшная! Знаете, у Перуца довольно страшный мир, особенно «Мастер Страшного суда» с его вот этим физическим ощущением отравленности. Ну и «Снег святого Петра» тоже. Вот такие вещи. А что касается реалистических сочинений, то… Ну, чего уж страшнее Шаламова-то? Ничего, наверное.

«Как вы относитесь к Анатолию Алексину?»