Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2016 Июль - Декабрь

Андрей, то, что угадал Фурманов, я по мере сил попытался описать в статье о романе «Чапаев». Дело в том, что сразу давайте разграничим: роман Фурманова и фильм Васильевых не имеет ничего общего с этим. О фильме Васильевых есть блистательная статья часто мною упоминаемого (ну что делать, он основной киновед по советскому периоду, наряду с Клейманом) Евгения Марголита в книге «Живые и мёртвое», в культовой книге. Кстати, мы с Марголитом собираемся теперь в Воронеж в феврале, потому что студенты его позвали лекцию почитать. Там он подробно рассказывает, что «Чапаев» и сам построен по принципу монтажа анекдотов, и много приёмов такого народного, фольклорного юмора есть в картине.

Что касается привлекательности героя у Фурманова. Видите, там же два героя, и Клычков по-своему не менее привлекателен. Фурман хитро, интуитивно строит роман для того, чтобы мы идентифицировали себя с Клычковым, почувствовали себя как-то на его месте. Он даёт эпизод его трусости, его бегства в начале боя, когда он прячется, и мы понимаем, что он просто человек.

Так вот, роман «Чапаев» — он о превращении человека в полубога, в это могучее кентаврическое существо, которое живёт в седле. И Чапаев — это герой, которого сегодня пытаются лепить из разных полевых командиров в самопровозглашённых республиках, народный герой, но это не очень получается. А архетип народного героя в народном сознании живёт.

Чапаев — ведь это тоже такой совершенно неидейный человек. Там есть замечательная история в романе, как его мать выходила, потому что помолилась. А он уж помирал от поноса в детстве, у него расстройство было желудочное, и он уже в чём душа держалась, а мать его отмолила. Он такой довольно религиозный персонаж, Чапаев, со всеми предрассудками, со всеми заблуждениями. Он удивительно трогателен своим невежеством, своим абсолютным перерождением в бою, когда простоватый этот мужичонка с ядовито-зелёными купоросными глазами вдруг превращается в бога войны. Вот эта вечная русская тоска по превращению в плазму, в новое состояние вещества — вот это привлекательно в романе.

Роман-то совсем не анекдотический. Роман как раз именно о том, как человек вдруг перерастает себя. Надо вам сказать, что он недурно написан. Там из трёхсот страниц первые шестьдесят, где ещё нет Чапаева, — это скука. Но как только Клычков прибывает на место — вот здесь начинается! Входит герой — и всё освещается! Это замечательная история.

Петьки там практически нет, Анка вообще упомянута в придаточном предложении. Ну, Петька — это просто грязный и всеми презираемый ординарец. Братья Васильевы сумели сделать из этого гениальный народный типаж, и Кмит его замечательно сыграл, это осталось его лучшей ролью. И Бабочкин-Чапаев, конечно, великолепен в роли народного героя. Но дело в том, что это совсем другая история. Я считаю, что роман во многих отношениях выше фильма. Фильм — это такая всё-таки уже стилизация под фольклор.

О, молодец! Какой молодец, Настя Яценко! Настя, с меня просто книжка! Настя Яценко (кстати, моя студентка) первой прислала ответ на викторину. «Вы имеете в виду перевод Александра Шарымова?» Да, Настя, я имею в виду перевод поэмы из «Бледного огня», работа зама главного редактора журнала «Аврора», ныне исчезнувшего, Александра Шарымова. Ура, вау! Яценко получает книгу с автографом.

«Смотрели ли вы фильм Арво Ихо «Только для сумасшедших» с Тереховой? — все смотрели когда-то. — Что вы думаете о поступке героини?»

На меня так сильно подействовала эта картина, что я даже написал тогда в «Собеседнике» (у нас была рубрика «Триллер») такой рассказик на сходный сюжет. Ну, там в чём история? Там героиня играет, насколько я помню, то ли врача, то ли медсестру в лечебнице для душевнобольных. И там такой мальчик, покушающийся на суицид на почве импотенции кажущейся. И она отдаётся ему — и он выздоравливает. Ну, там длинное продолжение, не буду рассказывать и спойлерить. Там очень трагически всё закончилось.

У меня там история была немного иная. Там у меня мальчик-девственник, помешанный на том, что женщина — это зло, и секс — это зло. Одна героиня ему отдаётся — и он после этого становится таким же сектантом, но с обратным знаком, то есть становится фанатом секса, создаётся церковь секса и так далее. Ну, то есть кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Забавная была история. Двадцать два мне было.

Короче, я что хочу сказать? Фильм сильный. И Арво Ихо вообще сильный режиссёр. Не говоря уже о том, что это одна из последних (дальше уже кинематограф выродился, конечно) выдающихся ролей Тереховой. Ну, самая последняя была в её собственной «Чайке», которую она и срежиссировала замечательно.