Трансляция

Ее голос пропадает и теряется в потоке белого шума.

– Алло, Сара! Скажи еще раз. Сара!..

Я прижимаю телефон к уху. Глаза закрыты, и я пытаюсь разобрать ее голос.

Мне кажется, что динамик вибрирует. Внезапно голос Сары возвращается, обрывочный, будто женщина зовет меня через океан, а ее голова опускается то выше, то ниже волн, словно Сара изо всех сил пытается удержаться на плаву.

– Я кое-что выяснила… В опасности… Ксан…

– Сара. Эй! Что ты выяснила? Алло? Алло?

Рев статического электричества, и связь прерывается.

Я опять набираю ее номер, но попадаю только на ее голосовую почту.

Где-то рядом взрываются сирены.

– А дело серьезное, – произносит водитель. – Говорят, какие-то психи. Не удивлюсь, что какие-то чертовы кексы с цепи сорвались.

Я впиваюсь взглядом в экран, пытаясь понять происходящее. Обновляю ленту, продолжаю ее прокручивать.

Одна сотрудница.

Похоже, никто ничего не знает. Никто не называет имена.

В этом нет необходимости.

Я открываю «Новое».

Обновить ленту.

Обновить ленту.

Другой отчет. Новость. Информация. Дезинформация.

Пострадавшую доставили в местную больницу. Она жива, но находится в критическом состоянии. Кто-то упоминает колотые раны. Другие якобы слышали выстрелы.

Информация. Дезинформация.

Какое-то агентство утверждает, что у него есть эксклюзив. Инсайдер сообщает, что жертву чудовищно изуродовали: ей вырезали язык.

К горлу подкатывает тошнота.

– Точно, это здесь, сынок. Может, они тут все заблокировали. Нужно подождать, пусть выстроят уродов у стены. Покажите пример. Я не расист, но…

Я обновляю ленту.

Я обновляю ленту.

Я обновляю ленту.

Затем, расположившись между мемами и каламбурами, связями и комментариями, другое информационное агентство разместило еще один эксклюзив.

Фотография с удостоверения личности погибшей сотрудницы, запечатанная в пакете для улик и забрызганная чем-то, напоминающим кровь.

Картинка маленькая и не в фокусе, а название на ней отредактировано.

Тем не менее нет никакой ошибки. Острые черты лица. Черные волосы. Пронзительный взгляд цвета сланца.

Катя.

Когда я добрался до здания МайндКаста, большинство полицейских уже ушли.

Несколько репортеров еще слоняются вокруг в поисках сенсации. Я отмахиваюсь от их вопросов.

– Без комментариев, – бормочу я, проскальзывая мимо баррикад под желтой кордонной лентой.

Я даю расплывчатые ответы немногочисленным детективам и криминалистам-следователям, обследующим место преступления.

Они, конечно, знают, кто я такой. Один из них даже просит меня позировать для селфи, чтобы он мог показать снимок своему ребенку.

На стойке охранники тоже выглядят расслабленными. Они даже шутят друг с другом, вполсилы меня обыскивают и вяло машут руками, когда металлодетектор пищит из-за моей пряжки ремня.

– Здравствуйте, мистер Кэллоу!

«Сюда, Дэйв! Хорошо выглядишь, Дэйв!»

Я киваю и продолжаю идти, пока не застываю в центре двора, глядя на огромный стеклянный пузырь, парящий надо мной.

Здесь началась история.

Я озираюсь по сторонам – двор, как всегда, пуст. Не считая того, что сейчас ночь, все выглядит как обычно.

Нет никаких признаков нападения или расследования. Никаких кровавых луж, разбитого стекла. Может, ничего и не случилось. На мгновение я решаюсь спросить себя, может, тут какая-то ошибка? Вдруг весь сетевой треп – это просто череда слухов, фальшивых новостей. Сверхурочная работа сплетен. О чем они говорят?

Не верьте тому, что читаете.

Но потом я вспоминаю.

Фотография. Лицо Кати на окровавленном удостоверении личности.

Сеанс по «Скайпу». Учитывая все случившееся, понимаю, про меня почти забыли. Вот почему я здесь, в штаб-квартире МайндКаста, в полночь.

Встретиться…

С кем?

Я проверяю время.

На экране светятся цифры – 22:58

Начинаю паниковать. Вдруг никто не появится? Если Катя сейчас действительно в больнице, тогда что я вообще тут делаю? Последний раз она сказала мне, что наш разговор небезопасен.

Я рискую. Может, мне лучше уйти?

22:59

Надо сваливать отсюда.

Никто сюда не заявится.

Надо сваливать отсюда.

Наверное, просто какое-то недоразумение.

Надо сваливать отсюда.

23:00

Я слышу шипение. Воздух выходит из покрышки?

Раздвижные двери лифта. Шаги.

Оглядываюсь. Кто-то движется прямо ко мне.

Эхо отлетает от стен, подобно выстрелам из винтовки.

Это не Катя.

Когда человек приближается ко мне, я вижу, что это пожилой бездомный.

У него нечесаная грязная борода, плечи сгорблены. Он закутан в рваное тряпье.

Нет, теперь я точно ничего не хочу знать. Я неловко оглядываюсь вокруг. Интересно, охранники его еще не заметили? И как он проник сюда? Возможно, воспользовался суматохой. Искал ночлег где-нибудь в тепле, чтобы развеять свои беды – и обрел его в штаб-квартире МайндКаста.

Инстинктивно я шарю в карманах. Мне нужно что-нибудь острое для защиты, хоть что-нибудь подходящее…

Вдруг тип застывает на месте. Между нами – десять футов. Лицо незнакомца складывается в улыбку или гримасу. Вблизи бездомный выглядит еще отвратительней: его тряпье воняет, длинные волосы слиплись в густые деформированные дреды.

Отвратительно!