Трансляция

Теперь уже вижу все ясно. Можно подумать, будто толстый дровосек вклинился в узкую грудь дымохода. Птица. При виде меня она снова начинает биться. Однако бесполезно – застряла полностью.

Сперва я размышляю, каким образом мог бы освободить бедного голубя. Вспоминаю тот день с Надимом, когда мы устроили шоу на его кухне.

Еще до безумия МайндКаста. Куриный «вызов». Мы все равно сняли бы видео даже в случае неудачи.

Я смотрю на голубя, а его желтые глаза смотрят на меня. Даже с надутой грудью он выглядит не слишком упитанным. Лучше, чем ничего.

Кроме того, это элементарно – свернуть ему шею.

На самом деле забой оказывается тяжелее, чем я предполагал.

Хотя я запомнил много информации из «обучающих» видео, я оказался не подготовлен к кошмару данной процедуры.

Когда мне удается освободить трепещущую птицу из дымохода – сам по себе болезненный момент, – я охватываю голову голубя большим и указательным пальцами. Делаю глубокий вдох. Затем что есть мочи резко тяну вниз, ломая птичью шею. Но голубь продолжает трепыхаться еще с минуту, даже когда его голова вяло валится на одну сторону. Наконец он затихает. Я с трудом прихожу в себя после шока.

Разделывать птицу – ненамного веселее. Кроме того, вместо ножа я использую острый камень, найденный у ручья. Я делаю неуклюжий разрез в грудной клетке голубя и ковыряюсь в его внутренностях, пытаясь извлечь наружу скользкие органы – и вспоминаю обед в квартире Надима.

Какое счастье, что не надо таращиться в камеру смартфона! Нет необходимости объяснять каждый шаг вслух, беспокоиться об освещении или звуке, говорить что-то смешное… И плевать на то, как выглядят мои волосы.

Инстинктивно я дотрагиваюсь до затылка. «Заплата» почти не болит, и иногда я о ней забываю.

Провожу пальцем по полумесяцу шрама, думаю о подписчиках. Интересно, а они еще смотрят МайндКаст, когда сидят у себя дома или в офисе? Когда стоят в автомобильной пробке? Кто знает?..

После стольких месяцев нервотрепки я сознательно не думаю о шоу. Не хочу развлекать или подвергать цензуре вещи, которые мог бы ранее считать неуместными или спорными. Я могу потерять миллион зрителей в минуту, но это не имеет значения. Мне совершенно все равно, что они обо мне думают.

Ощипывание и разделка закончены, и я кладу куски мяса на портативную газовую плитку. Из-за боязни отравления и от отсутствия масла я пережариваю свой ужин. Мясо сгорает дочерна и получается пресным, но я не обращаю на такие мелочи внимания. Сегодня я могу распробовать свою победу на вкус.

Наевшись, я забираюсь в спальник. Я чувствую себя под кайфом, но потом в мою голову вторгаются мысли о насущных проблемах.

Газ в баллоне уже на исходе. Даже если я буду экономить, его мне хватит максимум на пару дней.

Вопрос пропитания тоже никуда не делся.

Сколько голубей смогут угодить в дымоход?

А если я…

Но я заставляю себя остановиться. Я еще успею вдоволь поволноваться. А сейчас можно полежать и посмаковать приятные воспоминания о жареном мясе.

Я буду благодарен за любую отсрочку от бесконечных страданий, какой бы короткой она ни была.

Утром я полон сил. Безразличие, мучившее меня сутками напролет, временно отступило. Выйдя из домика, чтобы напиться, я чувствую – стало немного теплее. Солнце светит, а небо – точная копия того синего цвета «изумления», который появился на экране после запуска МайндКаста.

Я расцениваю это как знак.

Одевшись, собираю скудные пожитки в рюкзак. Я не могу больше здесь оставаться. Оглядывая домик в последний раз, я испытываю угрызения совести за грязный пол, старые стены и сломанную крышу. Но каким бы ни было мое убежище, оно прослужило мне хорошую службу. Надо признать, что я чувствовал себя тут в безопасности.

Заброшенная хижина стала мне домом, однако мне уже пора уходить.

Или сегодня – или никогда.

Лишь отправившись в путь, я понимаю, что у меня нет плана. Куда мне теперь двигаться?

В конце концов я решаю забраться на пологую ограду, находящуюся прямо за домиком, в расчете, что если смогу подняться выше, возможно, получится лучше разглядеть территорию.

Затем я продолжаю путь. Проходят часы. Солнце медленно движется с востока на запад по изумительному небу. Я уже разделся до футболки, обтягивающей тело. Мой утренний энтузиазм давно угас, сменился привычной опустошенностью. Мышцы затекли, во рту – сухо, зрение расфокусировалось.

Повсюду раскинулись бескрайние поля. Нет ни автомобилей, ни зданий, ни самолетов в небе. И куда же меня занесло? Возможно ли, что я провел в том фургоне не несколько часов, а несколько дней?

Может, я нахожусь в другой стране?!

Мои размышления, как все остальное, кажутся мне совершенно бессмысленными.

Я хочу прерваться на обед. Не то чтобы у меня была еда. У меня даже нет воды: некуда ее налить. У меня ощущение, что если я сейчас не присяду, то могу упасть.

А вдруг за мной до сих пор наблюдают?

Шпионаж. МайндКаст. Судьба, бегущая впереди меня.

Я швыряю рюкзак на землю и растягиваюсь рядом с ним. Кладу руки за голову.

Глядя в небо, я предаюсь тревожным мыслям. Пытаюсь сообразить, что делать дальше.