Трансцендентная сингулярность души

Я хочу вам рассказать про свою тень.
Она следует за мною каждый день.
По ночам она ложится на диван,
Чтобы сон мой был спокоен и не рван.

Солнце светит – вырастает моя тень:

Великан бежит по следу! Что за хрень!?
Я один хочу побыть, а не вдвоём!
Но мы с тенью, как друзья, везде идём.

Что-то сильно обнаглела эта тень.

Ей преследовать меня совсем не лень.
Сто́ит мне хоть на минутку отойти,
Глядь: опять она, как цербер, на пути!

Но когда-нибудь я брошу свою тень

И отправлюсь в кущи райские под сень…
Тень останется, быть может, на земле
И собой напомнит людям обо мне…

Хочу

Я от Вас захмелел не на шутку.
И поэтому глупо молчу.
Я таращусь на кофту и юбку.
И, как кот на сметану, урчу.

Я любуюсь на Вас бесконечно

И счастливою сделать хочу.
Вы красивы, умны и беспечны.
Мне такая жена по плечу.

У дивана пусть лопнут пружины!

Я любви Вас навек научу.
Потому что, как всякий мужчина,
Я хочу и хочу, и хочу…

«Титаник»

На лайнере гигантском люди плыли.
У каждого – судьба была своя.
Жених с невестой как супруги жили,
Но – он её не удовлетворял.

Жених – богач. Она любила деньги;

Дури́ла всех, особо – жениха.
Он был влюблён. И даже не заметил,
Что рыжая коварна и хитра.

Своих страстей никак не обуздавши,

Невеста вдруг устроила скандал.
И на корму стремительно умчавшись,
Решила прыгнуть в грозный океан.

Но боязно тут стало психопатке.

От страха аж поджилки затряслись.
Хотя с башкой не всё было в порядке,
Она всегда ценила свою жизнь.

И тут она крушенья пожелала —

Всем людям на огромном корабле.
И ненависть материализовалась
(Такое приходилось видеть мне).

А на корме случайно был художник.

И он подумал: девушка в беде!
Спасти и сохранить! Он ей поможет!
Так поворот настал в его судьбе.

Любовь пришла к художнику впервые.

Красотку сердцем он боготворил.
Расчётов тут не мыслилось в помине.
Он искренне и преданно любил.

И вот беда нагрянула. «Титаник»

Со скрежетом ударился бортом.
В широтах южных непонятный айсберг
Рассёк обшивку и – исчез потом.

От ужаса срывались люди в воду.

И каждый плыл, искал опору – плот.
Художник своей спутнице в подмогу
Подсунул плотик – под её живот.

Но рядом с ней ему не поместиться!

(С обжорства у неё излишний вес).
И тут осталось только помолиться.
Художник в бездне навсегда исчез.

Не надо слёз! Рыданий не приемлю!

Художника мне бесконечно жаль.
Он зря связался с бл@доватой стервой.
Такая тут, по-моему, мораль.

Приятного аппетита!