Трансцендентный дневник 5

иллюстрирует предысторию своего собственного преобразования как переход от бесцельной жизни, связанной с наркотиками, до упорядоченной религиозной жизни в сознании Кришны. Свами Бхактиведанта в своей роли Свами ачарьи — это прозрачная среда и катализатор. Хаягрива дас описывает свою жизнь до встречи со Свами следующим образом: «Последние два-три года, как и многие другие жители Нью-Йорка, которым около двадцати лет, мы читали разные книги по восточной философии, жгли бесконечное количество свечей и благовоний, курили ганджу, принимали ЛСД в качестве вспомогательного средства для нашей медитации. На самом деле это было больше интоксикацией, чем медитацией. Медитация — это эвфемизм, который каким-то образом связывал то, что мы читали, с нашей высшей сутыо[9],

В августе того же года (1966) Хаягрива дас и еще десять молодых людей, включая его друга и того, с кем он делил комнату, Кэйта Хэма (Киртанананду даса), стали посещать утренние лекции в комнате Свами, которую он снимал на Второй Авеню. «Никто из нас никогда не вставал раньше десяти-один- надцати часов, — признается Хаягрива дас, — однако притягательность Шрилы Прабхупады вытаскивала нас из темноты улицы Мот Стрит в половине седьмого утра». Далее Хаягрива дас говорит о том, как в такой ранний час он бодро направлялся к квартире Свами и повторял по дороге Харе Кришна, «чувствуя себя как никогда лучше» [ 10]. Он решил отказаться от наркотиков в один из таких вечеров после очередной встречи: «После киртана (пения) я поднялся к Шриле Прабхупаде и стал задавать ему вопросы. «Вы слышали что-нибудь об ЛСД?» — спросил я. «Нет», — ответил он.

«Эта пилюля — психоделический наркотик. Принимая его, испытываешь религиозный экстаз. Как вы думаете, это может помочь моей духовной жизни?» Он ответил, что для духовной жизни мне этого не нужно. «Твоя духовная жизнь уже заложена в тебе». Я тут же с ним согласился» [11].

«Свами Бхактиведанта был совершенным врачевателем. Он никогда не упрекал своих подопечных и> казалось, что у него неисчерпаемый запас терпения. Он даже заменял этим молодым людям родителей, друга и того, кому можно открыть сердце, Хаягрива дас вспоминает, что «в начале это был мудрец, дедушка, духовный учитель и любимый дядя — все эти роли были в одном лице» [12].

Насколько нам известно, большей частью благодаря примеру Свами Бхактиведанты и тому, как серьезно они восприняли его миссию, первые преданные постепенно смогли преодолеть тягу к наркотикам. Хаягрива говорит, что большую часть первого года «среди нас были такие, которые все еще ходили в ступоре от марихуаны, но он был способен выдернуть нас из этого состояния очень быстро, даже не ругая нас. Ему удавалось так или иначе приводить нас в форму так, что мы этого и не замечали. Это не так, что он просто отучил нас от секса и наркотиков. Это было бы невозможно. Дело в том, что он привлекал нас к чему-то высшему, заставил выйти к людям и распространять послание Сознания Кришны» [13].

Нью-Вриндаван: организационный период (1968-1970 год)

В августе 1968 года Движение Сознания Кришны приобрело участок земли размером в 54 гектара в Западной Вирджинии, в Биллинге и организовало там Нью-Вриндаван [14].

На мой взгляд, создание этого центра является поворот-ным моментом в истории Движения, потому что в этот период Движение прошло трансформацию от неформального объединения до монастырской общины Гаудия-матха.

До этого собрания преданных носили довольно свобод-ный характер. Бхактиведанта Свами был терпелив, выступая в роли отца для искренних, но потерянных новичков в духовной жизни, которые с готовностью отождествляли Кришну с Христом, и говорили на одной ноте о Васудеве и Уолте Уитмане [15].

В противоположность этому в период с 1968 по 1970 года произошла трансформация от «новоявленной общины» до вжившегося в общество вайшнавского храмового монастыря с его религиозной дисциплиной, ритуалами, сказаниями о Кришне и определенными обычаями, взятыми из бенгальской культуры в еде, одежде и так далее. Кроме того, этот период характеризуется удивительным превращением заблудших людей, привязанных к наркотикам, в преданных.

Соответственно переменились и взаимоотношения преданных и Шрилы Прабхупады. «Бхактиведанту Свами перестали называть фамильярным «Свамиджи». Теперь к нему почтительно обращаются «Шрила Прабхупада», что отражает формальную роль гуру».

Другие признаки, которые указывают на то, что в этом обществе появляется все больше атрибутов индийской куль-туры, — это то, что появляются новые имена и множество санскритских слов.

На мой взгляд, этот переход от неформальной группы к монастырской общине наметился в 1966 году одним случа-ем, который описывает Хаягрива дас. Как-то раз он и несколько других его друзей решили украсить комнату на Второй Авеню картинами, коврами, шелковыми тканями, которые он привез из Индии. Кроме того, они соорудили сидение на возвышении для Бхактиведанты Свами. Хаягрива описывает это следующим образом: