Транзит

Название Подбельскиштрассе напомнило мне, что и в Москве где-то есть улица Подбельского и даже, кажется, так называется станция метро, в котором я уже бог знает как долго не был, но кто он такой, этот Подбельский, и чем прославился, я, хоть убей, вспомнить не мог.

На счастье, Подбельскиштрассе являлась одной из центральных и достаточно больших улиц Ганновера, которую я легко и быстро отыскал как на карте, так потом и на местности.

Найти пиццерию у остановки трамвая тоже не было большой проблемой. Вскоре я запарковал сверкающий чистотой джип с красивыми швейцарскими номерами практически напротив стеклянной стены заведения и почти сразу же увидел Катю, которая сновала между столиками, разнося кому-то на подносе кофе и вино в красивых бокалах на длинной ножке.

Я решил появиться очень эффектно и неожиданно (типа: «Разрешите представиться… меня зовут Бонд… Джеймс Бонд…» или так, что-то в этом стиле), поэтому, стараясь быть сначала незамеченным, прошёл вглубь зала, уселся за свободный столик у окна, спиной к бару, и стал ожидать появления официантки, прикрывшись газетой, которую нашёл тут же на столе, делая вид, что абсолютно увлечён чтением. Каких-то пару минут – и подошла ОНА… Остановилась, привычно замерев у столика с блокнотом и ручкой в руке:

– Добрый день, что желаете? Будете у нас обедать?..

– «Кваттро стаджиони», битте, сеньорита… – произнёс я название своей любимой пиццы «четырёх вкусов» и, отложив газету, невинно посмотрел на неё снизу вверх.

Ожидаемый эффект был на «все сто» достигнут: ручка упала на пол, глаза округлились, а она, чуть присев, прикрыла рот рукой и тихо произнесла:

– О-о-о!.. Мой боже!!!.. Мой… Боже…

– Я тоже рад вас видеть, фройляйн… – произнёс я с максимально невозмутимой физиономией, как наверняка бы сделал на моём месте и всемирно известный британский агент 007.

– Это… естественно… не случайное совпадение, нет?

– Нет, дорогая моя, признаюсь сразу: конечно же, всё подстроено! Ты ведь всё равно не ожидала, что приеду, а?

– Не ожидала…

– И не рада?

– Ну… В принципе, рада, потому что надеюсь, что и денежки мои ты привёз? – она уже быстро оправилась от первого потрясения и снова, за что мне и понравилась в Вене, держала себя в руках и отвечала заносчиво.

– Не ломай моё романтическое настроение, я так старался сделать тебе сюрприз.

– Считай, что получилось…

– До скольки работаешь?

– До одиннадцати.

– Как насчёт потом куда-нибудь зайти и всё обсудить? Здесь ты, как я понимаю, времени на это иметь не будешь.

– С места в карьер?

– Почему бы и нет… Да, кстати, милая моя, насчёт этой пиццы я был абсолютно серьёзен – только что прямым направлением из Швейцарии и всю дорогу не евши! – я многозначительно кивнул на «Рейндж-Ровер» с цветными номерами кантона Тюргау и овальной белой наклейкой «СН», стоящий прямо за окном. – И какое-нибудь порядочное пиво, битте…

Судя по выражению лица, джип она оценила. Улыбнулась и, опять, как тогда, на вокзале, красиво покачивая бёдрами, прошла куда-то за барную стойку. А я опять смотрел, как переливаются, качаясь в такт походке, её волосы…

Когда через некоторое время она принесла мне пиццу, я повторил свой вопрос относительно вечера.

– В одиннадцать тридцать стой перед входом, – бросила лаконично Катя и вернулась к своей работе.

Поболтавшись пару часов по городу, за пятнадцать минут перед назначенным временем я уже припарковывал свой «Ровер» на противоположной от пиццерии стороне улицы, напротив выхода. Уже давно было темно, и вокруг меня светились и моргали всеми цветами огоньки ночного Ганновера, по улицам медленно текли реки красных и белых автомобильных фонарей и фар, периодически то тут то там мигая жёлто-оранжевыми поворотниками. Словно НЛО большого размера, в небе над городом висело освещённое круглое тело телебашни. Из проезжающих мимо машин раздавалась громкая музыка, на тротуарах, вместо сосредоточенных граждан в строгих дневных костюмах или рабочих спецовках, появились щебечущие, по-вечернему одетые парочки и тусующаяся молодёжь – на смену озабоченному и организованному немецкому рабочему дню пришла весёлая, пьяная и разнузданная ночная жизнь каждого типичного западноевропейского большого города.

Вскоре в дверях пиццерии появилась Катя и помахала мне рукой, потом, перебежав дорогу в неположенном месте, уверенно дёрнула ручку двери и уселась на правое сиденье джипа.

– Ну, так что ты хочешь предложить? – обернулась ко мне.

– Ты здесь ориентируешься получше, так что скорее рассчитываю на тебя… Какое-нибудь приятное местечко, на твой вкус, где можно и отдохнуть, и пообщаться. Я плачу. Только, пожалуйста, не какое-нибудь «Хард-Рок» кафе, завывающие «Битлз», глубокомысленные длинноволосые очкарики с претензиями на высокую интеллигентность и т. д. Хорошо? А то такие темы меня не возбуждают… Как, идёт?

– О`кей! Заводись.

Пара светофоров, поворот направо в узенькую улочку, и мы уже спускаемся по грохочущей железной лестнице в какой-то слабо освещённый подвал.