Транзита не будет

Однако странности дня на этом не закончились. Едва я приступил к вдумчивому обходу прилавков народных умельцев в торговых рядах, ко мне подошел полный рослый господин в дорогом пальто и, нервно оглядываясь, предложил купить хорька.

– Он совершенно ручной! Берите, не пожалеете.

– Уважаемый, – я постарался быть предельно вежливым, – я турист, проездом в вашем красивом городе, и не интересуюсь домашними, а равно и дикими животными.

– Возьмите, – почти вскрикнул толстяк и снова нервно оглянулся. – Даром отдам!

Я бросил внимательный взгляд ему за спину и заметил, что в нашу сторону сквозь толпу решительным шагом направляется весьма крупная дама в ярко-красной шубке нараспашку и таких же ярких сапогах-ботфортах.

– У меня дома живет мэйнкун, – сообщил я толстяку, – это такой кот размером с фокстерьера. Ему ваш хорек – на один зуб. Неужели вы желаете смерти невинному животному?

– Да! Желаю! – с неожиданным вызовом громогласно рявкнул он, сунул руку за пазуху и извлек на свет пушистого, темно-коричневого зверька с черными головой и хвостом. – Держите, – он буквально всучил его мне и быстро попятился в гущу толпы. – Он мышей ловит!.. – донеслось уже из-за спин.

Я, признаться, растерялся от такого поворота дела и лишь пробормотал, скорее для себя:

– И вовсе это не хорек, а хонорик…

– А ну-ка, немедленно отдайте Кузю! – взвизгнули у меня над ухом.

Дама в красном стояла передо мной, уперев руки в крутые бедра и сверля меня гневным взглядом. Я с готовностью протянул ей суетливого зверька.

– Надеюсь, сударыня, вы не сочтете меня за вора? – И улыбнулся как можно дружелюбнее. – Клянусь, мне его только что всучили насильно.

– Ах ты, мой хороший! Иди к своей мамочке, – замурлыкала дама, целуя хонорика в нос и не обращая на меня ни малейшего внимания. – Надеюсь, ты укусил этого негодяя, папочку?..

Рядом раздался чей-то смех. Я оглянулся. Сбоку стояли две молодые девчонки, явно студентки, и смеялись они, конечно, надо мной – глупее ситуацию трудно было придумать. А вот позади студенток вновь маячила давешняя фигура, расположившись под навесом, в тени, и оттого плохо различимая в деталях. Во всяком случае, мне снова не удалось разглядеть лицо этого человека, хотя это был все тот же незнакомец.

– Молодой человек, – раздался справа хриплый, надсаженный голос. – Купите шкатулку.

Я невольно повернулся в сторону говорившего – лохматого парня с испитым лицом. Шкатулки из змеевика – популярного на Южном Урале поделочного камня – у него на прилавке действительно были привлекательные. На некоторых вместо ручки на крышке сияла позолотой саламандра, символ уральских мастеровых.

– Я знаю, что ваша мать очень любит зеленые камни, – хитро улыбаясь, сообщил продавец.

Я невольно передернул плечами – не люблю провидцев.

– Откуда вы знаете?!

– Купите шкатулку… – вновь забубнил лохматый. Его руки, сухие и жилистые, буквально летали над прилавком с товаром, поправляя, переставляя и поворачивая разложенный товар.

Я вспомнил о незнакомце и оглянулся – снова никого. Откуда-то из глубины сознания волной принесло злость: разводят, как последнего лоха! Рука сама сгребла парня за грудки.

– Считаю до одного. Где твой подельник?

– Пусти, псих… – дернулся было тот, но меня уже занесло.

– Ответ неверный! – Я ощутимо встряхнул продавца. – Вторая попытка.

– Дурак!.. – Он вдруг расхохотался, тыча мне за спину. – Все пропустил…

Я тут же оттолкнул его, одновременно разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Но не успел. Два амбала, невесть откуда возникших передо мной, дружно взмахнули могучими лапами, и один из них все же попал. Только не в меня, а в прилавок, снеся с него несколько шкатулок и прочую мелочь. Отработанная годами реакция спасла меня и на этот раз. Ужом проскользнув между амбалами, я развернулся и от всей души столкнул их головами. Звук получился, как в бильярде при хорошем ударе. Парни молча рухнули на асфальт, а лохматый продавец мгновенно стал серее мартовского снега.

– Т-ты ч-чего, б-браток?.. Мы же п-пошутили…

– Плохая шутка. – Я снова навис над ним. – Так где твой подельник?

– Я не знаю, о ком ты…

– Тот мужик, что только что стоял напротив твоего прилавка и отвлекал внимание… – Я осекся. В самом деле, при чем тут продавец?! Незнакомец явно интересовался мной, но не как покупателем. Здесь что-то другое…

– Ты вот что, – примирительно пробормотал я, – заверни-ка мне вот эту шкатулку… Сколько с меня?

Расплатившись с приободрившимся продавцом, я пошел дальше, но таинственный незнакомец не шел из головы. Что ему нужно? Он же явно преследует меня. Или наблюдает?.. Кто он?.. Одни вопросы без ответов.

До обеда, пока я прогуливался по Кировке, а затем и по Парку Победы, смутная фигура еще несколько раз мелькала в отдалении. И лишь когда я направился обратно в сторону гостиницы, произошло изменение в поведении незнакомца. Я только остановился возле киоска «Роспечати», чтобы купить местную газету, как вдруг рядом, словно из воздуха возникла уже знакомая фигура.

– Троицк!.. – ударил в уши необыкновенно громкий шепот, будто задавленный крик.