Трапеция (ЛП)

- Сейчас говорю я! – рявкнул Джо, и его мягкий голос вдруг стал устрашающим. –

Ты уже поговорил. Я слышал, ты решил поспорить с Мэттом, указать ему, как

надо ловить. Наверняка твои познания в этом деле исходят из обширного опыта

и большой мудрости?

Клэй резко повернулся к Марио.

- Так ты пришел и наябедничал на меня, как Тесса?

Анжело, оторвавшись от камина, выпрямился и развернулся.

- Хватит, Клэй. Полет – не детская игра с детскими правилами. Ты нарушил

дисциплину и получил выговор. Ты должен слушать…

- А ты не мой отец! Я не обязан…

- Прекрати, Клэй, – коротко сказал Джо Сантелли. – Гимнасты создали правила, и ты должен их соблюдать или оставаться на земле. Понял?

- Я не… – Клэй перевел встревоженный взгляд с отца на Марио, а потом

ребячески выпятил губу: – Ты что, шуток не понимаешь?

Марио покачал головой.

- Когда дело касается полета – нет. Клэй, ты хочешь летать?

Мальчик опустил голову и встал, заламывая пальцы. Потом, сглотнув, выдавил:

- Да, хочу. Честно хочу, Мэтт. Прости. Я буду делать все, что скажешь. Обещаю.

- Да уж надеюсь, – резко сказал Марио. – В противном случае мигом вылетишь

вон из зала. Ясно? Вылетишь вон. А завтра перед школой ты пойдешь в

раздевалку и уберешь весь бардак, который вы с приятелями там развели. Том, Стелла и я не обязаны работать в таком свинарнике. И еще кое-что. Прежде чем

ложиться спать, ты спустишься вниз и прочтешь правила, которые я повесил на

стенд. И прочтешь как следует. Потому что отныне в зал зайдет только тот, кто

будет придерживаться этих правил, и если я замечу, что кто-то нарушает – ходит

по паркету в уличной обуви, курит в зале, лезет наверх без присмотра – я за себя

не отвечаю. Всем ясно?

- Ясно, ясно, – откликнулась Люсия.

- К тебе это тоже относится, Тесса. Если ты захочешь посмотреть, то должна

сперва спросить разрешения. Поняла? А если еще раз заорешь, когда кто-то

наверху, я сперва тебя отшлепаю, а потом скажу Люсии, – он напряг челюсть и

добавил: – Анжело, тебя все это тоже касается. Ходи и смотри, сколько угодно.

Но ты соблюдал эти правила всю жизнь. Не вижу причины, зачем тебе нарушать

их сейчас.

- Боже Милостивый, – засмеялся Джонни, – что на тебя нашло, Мэтт? Решил

возродить Передовую Школу Полетов?

- Это не самое худшее, что он мог сделать, – заметила Люсия.

- А я думаю, что он прав, – вдруг сказала Стелла.

- Ну конечно, – саркастически фыркнул Джонни.

- Джонни, – заговорил Джо, – это ведь ты начал все эти беспорядки, когда

позволил Клэю спорить с тобой и нарушать семейные правила?

Джонни поджал губы.

- Я руковожу своим номером так, чтобы участники работали командой. И всегда

так делал. Если Мэтт хочет изображать тирана, на здоровье. Он сломал Томми, сделал из него дрессированного кота – щелкни бичом, и он прыгнет. Но я не учу

своих мальчиков, раздавая пинки направо и налево. Я им не грублю и не

издеваюсь над ними. Я просто так не работаю.

- Ты их не учишь, – вмешался Анжело. – Тебе просто нравится играть с детьми. Я

видел, как ты вмешивался, когда Марио начал обучать этих четверых. У тебя не

хватает ни терпения, ни дисциплины, чтобы по-настоящему работать. Никогда не

хватало, и никогда не будет. Так что с этой минуты займись чем-нибудь другим.

Клэй, – он повернулся к мальчику. – Ты слушаешь Мэтта, а не Джонни, не то

остаешься внизу. В ту секунду, когда ты ступаешь на веревочную лестницу, ты

теряешь все привилегии избалованного любимчика и подчиняешься приказам.

Без споров.

- Все еще не понимаю, почему это так необходимо, – сказал Джонни.

- И не поймешь, – горячо заявил Анжело. – В свое время тебя тоже здорово

избаловали, и ты ушел из номера, потому что не умеешь принимать приказы.

- Чертовски верно! – разозлился Джонни. – К шестнадцати годам мне до чертиков

надоела эта муштра! Вы живете прошлым, все вы! И кто-то продолжает

удивляться, почему я хочу быть от всего этого подальше? Вы словно

окаменелости в музее и даже этого не замечаете! И поступите с Клэем так же, как поступили бы со мной, если бы я позволил! Вы никогда не изменитесь!

- Ты ничего не знаешь, – сказала Люсия. – Папаша рассказывал, что, когда ему

было шесть, в прежние времена в прежней стране, прадедушка ди Санталис

поставил его на проволоку и сказал: упадешь – будешь битым. Он, разумеется, упал и получил свое. Папаша никогда так не обращался ни с одним из нас.

Джо хихикнул.

- Папаша и пальцем тебя не тронул, да, Люсия? Самое худшее, отправил тебя, маленькую испорченную примадонну, спать без ужина, когда ты расплакалась

после падения. Но когда я начал учиться акробатике и делал свое первое сальто

назад, он показал мне, где приземлиться, а дюймах в шести положил садовые

грабли зубьями кверху. Я о-о-чень старался!

- Такая жестокость ни к чему не приведет! – рявкнул Джонни.

- Жестокость? – с искренним недоумением переспросил Джо.

Анжело практически в голос с ним сказал:

- Эта жестокость дала Сантелли звездный статус. Всем, включая тебя, – он

посмотрел на Клэя и продолжил: - Иногда мягкость это просто потакание. Из

Джонни не выйдет хороший тренер, потому что он забывает: без твердой руки и