Трапеция (ЛП)

шесть. Старый Люцифер был ее любимцем. Люцифера Томми не боялся, просто

терпеть не мог видеть мать так близко к клетке. Других львов – Леди и Биг Боя –

он ненавидел.

Разумеется, Томми знал, что из всех кошачьих львы – самые неопасные. Да, они

рычат, скалятся, но такое их поведение большей частью умело провоцировал

отец – чтобы звери выглядели свирепыми, а шоу – более зрелищным. Не тот кот

опасен, который сидит и рычит – это просто признак хорошего настроения, вроде

виляния хвостом у собак. Вот если зверь начинает прижимать уши и припадать к

земле – жди беды. И все-таки Томми никогда не смотрел, как работает отец: пальцы холодели, а живот начинало нехорошо крутить.

- Ну, что ты скажешь о новом приобретении, Том-младший? Хочу назвать его

Принцем.

Томми поковырял землю носком. Принц был молодым золотисто-коричневым

самцом с большими янтарными глазами и рыжеватой гривой. Открыв большую

пасть, он зевнул, демонстрируя огромные клыки, потом игриво выпустил когти.

Томми пробрало холодом от затылка до пяток.

- Папа, он очень красивый, но… опасный. Ты же не будешь с ним работать?

- Я же не учу тебя летать, Том-младший, – рассмеялся отец.

Возле Томми остановился Ламбет.

- Ну что, самый юный воздушный гимнаст в мире, будешь летать в этом сезоне?

- Это зависит от Сантелли.

Томми чувствовал, что мать злится, но не знал почему, а спрашивать не решался.

Весь обратный путь Элизабет Зейн молчала. По прибытию домой родители

отослали Томми делать уроки, а сами, приглушая голоса, говорили допоздна.

Даже во сне Томми, казалось, слышал их тихий спор.

Ноябрь остался позади. За несколько дней до Рождества Томми вернулся домой

и обнаружил, что отцовская машина стоит возле дома, а лицо матери припухло от

слез.

- Мама, что случилось? Пап…Пап, тебя призывают, что ли?

В последние месяцы войны под призыв попадали и мужчины за тридцать, и

семейные с детьми.

Отец покачал головой.

- Если бы меня хотели призвать, забрали бы два года назад. У меня слишком

плохое зрение. Нет, дело в тебе. Сядь, сынок.

- В чем дело? Что случилось? Мам…

- Отец объяснит.

Мама отвернулась, и Томми с тяжелым сердцем опустился на стул.

- Расслабься, – начал Том Зейн. – Все нормально, ничего страшного не

произошло. Я просто получил письмо, которое огорчило твою маму. Скажи, говорили Сантелли что-нибудь о своих планах на будущий год?

- Да ничего такого… Разве Марио обещал, что увидимся. Значит, они останутся у

Ламбета. Ну, еще говорил, что будут брать меня на представления время от

времени. Вот и все. А что? Они не вернутся к Ламбету?

- Марио прислал тебе записку… отдам ее позже. А теперь я хочу спросить кое-

что важное. Сынок, ты действительно хочешь быть воздушным гимнастом?

- Конечно!

- Нет, подожди, не так. Ты абсолютно уверен, что хочешь заниматься именно

этим? Или просто забавляешься?

Томми поерзал, слегка напуганный мрачной серьезностью его тона. Но прежде, чем мальчик успел ответить, отец продолжил:

- Быть может, я сделал ошибку. Может, следовало позволить тебе где-то

обосноваться… отдать тебя в школу, в пансион. Чтобы ты жил на одном месте.

- Папа, ради бога, я бы так не смог!

- Томми, Томми, большинство людей и помыслить не могут, что можно жить как-то

по-другому! Знать бы мне, что ты этим заразишься. Я разрешил Марго учить тебя

акробатике, просто чтобы ты не путался под ногами. А когда ты заговорил о

воздушных трапециях… ну, я полагал, ты передумаешь, не успев и наверх

залезть.

- Откуда тебе было знать…

- О, многие дети воображают себя цирковыми звездами. Я думал, ты поймешь, как

это трудно, и бросишь. И Тони Сантелли так думал. Сказал, что ты просто

развлекаешься, и чем скорее тебе надоест, тем лучше. Специально велел Марио

с тобой не церемониться. А ты взял и всех удивил.

Томми открыл рот, потом закрыл.

- Говори, – разрешил отец.

- Это не просто забава, папа. Нет… забавно, конечно, но все-таки больше… ну, я

хочу этим заниматься и могу, и чем больше я работаю, тем лучше хочу стать…

- Я знаю, – перебила мать. – Но в том и дело, Томми. Если ты забавляешься, самое время остановиться. Наигрался. Они даже позволили тебе с ними

выступать. Так что?

- Мам, я не понимаю. Я совсем не хорош… я даже на запасного пока не тяну. Я

только начал! Как я могу бросить?

- Ты прав, – вздохнул отец. – Для любителя ты неплох. Но если ты хочешь

заниматься полетами на профессиональном уровне, твой путь только

начинается. Но… но я не хочу, чтобы ты через несколько лет проснулся и

обнаружил, что больше ничего, кроме этого, не умеешь.

- Ну… – озадаченно сказал Томми, – а я больше никем и не хочу быть.

Родители обменялись странными взглядами.

- Что ж, – задумчиво кивнул Том, – это и есть ответ. Ладно, сынок… сегодня я

получил письмо от Тонио Сантелли. Он пишет то же, что сказал тебе. Они хотят, чтобы ты выступал с ними в следующем году.

- Папа…

- Я понимаю. Но есть один нюанс. Он хочет, чтобы ты заключил с ним контракт.

На три года. Он говорит, это минимальный срок, за который из тебя можно

сделать что-то стоящее внимания. Зарплата будет маленькая – это нормально, все честно. По крайней мере, на будущий год они остаются с Ламбетом, и ты