Трапеция (ЛП)

- Ты не живешь с семьей? – Томми ощутил странное разочарование.

- Как когда, – медленно ответил Марио. – Это у нас вроде семейной традиции. С

конца сезона и до Нового года семейство разбредается кто куда. По желанию и

возможностям. Анжело сейчас с каким-то цирком в Мексике. Я уже писал про

балетную школу…

Стройный темноволосый парень в белой форме поставил на стол толстые

кружки с кофе.

- Спасибо, Ронни. Принеси-ка нам яичницу и сосиски… Устраивает, Том?

- Да, конечно.

Ронни черкнул в блокноте.

- Сейчас будет. Ты сегодня рано освободился, Мэтт?

- Новый год же, – ответил Марио со своей самой сатанинской усмешкой. – Кено

забегал?

- Забегал. Выпил кофе и снова испарился.

Когда Ронни исчез в кухне, Марио взял чашку.

- Сахар? Сливки? Пей, а то совсем в ледышку превратишься.

- Я думал, в Калифорнии тепло.

- Ну, вообще-то тепло, если сравнивать с Чикаго, например. Но ночи здесь

холодные. Короче, на чем мы остановились? Как я уже сказал, под Новый Год

или около того все, кто собирается выступать в будущем сезоне, возвращаются и

принимаются за тренировки. Анжело в этом году будет поздно – он в Мексике с

Тессой, своей дочерью.

- Не знал, что он женат.

- Был женат, – поправил Марио. – Тереза погибла в автомобильной катастрофе

прошлой весной… прямо перед тем, как мы прибились к Ламбету. Вот почему мы

явились в середине сезона. Тессе четыре или пять. Она живет в пансионе в

Санта-Барбаре, но Анжело взял ее с собой в Мексику. Звал и меня, но мне и

здесь работа нравится. А он пошел к каким-то Летающим Барри.

Официант принес тарелки с яичницей и сосисками.

- Спасибо, Ронни. Хочешь еще что-нибудь, Том? Блинчики? Пончики?

- Нет, спасибо, хватит.

Помолчав минуту, Ронни спросил:

- Кого-то ждешь, Мэтт?

- Да не то чтобы. Думал повидаться с Кено, но он, наверное, снова где-то

шляется.

Ронни отошел, и Марио пояснил:

- Парень учится у меня в одном из классов.

- Они тебя все время Мэттом называют?

- Все называют. Включая большую часть родственников.

- А зачем ты имя сменил?

- Я же говорил, в семье всегда был Марио. Я что, никогда не грузил тебя нашей

семейной историей?

- Так, урывками.

Марио глянул на часы – тонкие, на плетеном ремешке – поймал взгляд Томми и

рассмеялся.

- В дороге, как все, ношу карманные. А это подарок. Мне нравится, хоть Люсия и

не любит, когда я надеваю их дома. Парень, который их мне подарил, видно, не

думал, что в мире до сих пор есть люди, которые считают наручные часы… – он

запнулся, – чем-то бабским. Ладно, я буду рассказывать, а ты ешь, пока горячее.

И Томми услышал следующее. В ранних 1890-х Марио ди Санталис и его сыновья, Тито и Рико, приехали в Америку. Были они выходцами из австрийско-

итальянского семейства акробатов и жонглеров, блистающего в европейских

цирках целое столетие. Поколесив по Америке с полудюжиной цирков, перед

Первой мировой войной они открыли собственное шоу. Сын Марио, Антонио, ставший потом Папашей Тони, женился на девушке из цирковой семьи – звали ее

Карла Фортунати. Фамилия ди Санталис звучала слишком непривычно для

американского уха, и они превратились в Братьев Сантелли. А позже, когда

Антонио освоил номера с полетами и возвращениями на новых тогда трапециях, –

в Летающих Сантелли. Когда Рико ушел на покой, Антонио начал гастролировать

со своими сыновьями, Джо и Анжело, и дочкой, Люсией.

- Мэтт Гарднер, мой отец, присоединился к труппе ловитором. Люсия тогда была

звездой номера, настоящей красавицей. Они поженились, пошли дети, и

некоторое время ей было не до полетов. Нас четверо. Лисс старшая, потом я, потом Джонни и Марк, близнецы. Отец умер, когда братья были младенцами.

Никто из нас его не помнит, даже Лисс.

- Он… разбился?

- Нет, заболел тифом на долгой стоянке в Питсбурге. После его смерти Люсия

вернулась на дорогу. До несчастного случая, – Марио резко оттолкнул остывший

кофе. – Ладно, пора ехать.

Проведя машину через городские пробки, Марио свернул на широкую дорогу, вьющуюся между незнакомых кустарников, деревьев и зеленой травы. Стало

тепло, и Томми стянул свитер. Марио усмехнулся.

- Ты подожди, пока привыкнешь. Новичкам наш климат всегда кажется теплым. А

как перезимуешь пару раз – будешь дрожать при шестидесяти.

Машину он вел опасно, резко выкручивая руль на поворотах.

Томми вдруг обнаружил, что буквально лопается от любопытства. Братья Марио

тоже воздушные гимнасты? Сколько всего людей в семье? Но покосившись на

замкнутое лицо парня, он решил повременить с расспросами.

Внезапно Марио сбавил скорость и посмотрел на Томми.

- Отец рассказывал тебе что-нибудь о Джонни?

- О ком? Нет, ничего.

- Прежде чем мы доберемся до дома, – сказал Марио, – стоит, наверное, объяснить, почему ты здесь.

Он снова перевел взгляд на дорогу.

- Лучше уж сейчас, а то чего доброго ляпнешь что-нибудь не к месту. Вот что

случилось. Знаешь, Ламбету понравился наш трюк для четверых на двойной

трапеции. Честно говоря, Везунчик, я считал тебя слишком молодым. Хотел, чтобы ты еще год побыл с нами запасным. Анжело с Папашей Тони в этом