Трапеция (ЛП)

Джонни обладал той же подтянутой щеголеватой красотой. Некоторое время

братья смотрели друг на друга: Марио нервно улыбался, Джонни, запустив

большие пальцы в карманы брюк, излучал добродушие и некий вызов

одновременно.

- Крадешь мои лавры, синьор Марио? Я тут распинаюсь, хвастаю, как перехитрил

менеджера, сорвал представление, заполучил партнера и контракт на сезон… И

тут Папаша Тони спокойно так заявляет: ой, знаешь, твой старший брат сделал

тройное сальто в прошлом сезоне. Хорошенькое, видать, было представление.

Первый выход Томми, и ты крутишь сальто-мортале направо и налево…

Наверное, в техасском воздухе есть что-то волшебное, – он легонько встряхнул

Марио за плечо. – Неплохо, неплохо. Хотел бы я посмотреть.

- Посмотришь. А что там насчет твоего партнера?

Джонни одной рукой взял Марио под локоть, другой зацепил Томми и повлек

обоих к огню.

- Пойдемте сядем, и я все расскажу.

Томми устроился на деревянной лавке с высокой спинкой. Джонни грациозно

свернулся на полу и потянулся к светловолосой девушке, сидящей на одном из

пуфов. Та, улыбнувшись, соскользнула к нему на пол.

- Парни, это Стелла Кинкайд, и, к вашему сведению, мы подписали контракт на

целое лето с Шоу Муркока.

Стелла Кинкайд, тоненькая и маленькая, как ребенок, носила клетчатую юбку и

пушистую кофту. У нее было заостренное личико, светлая кожа и очень короткие

вьющиеся серебристые волосы, спадающие на виски прихотливыми завитками.

Руки ее были жилистые, с красными сухими костяшками. Худые ноги выглядели

неловко в грязных кожаных туфлях.

Марио вежливо ей улыбнулся.

- Танцовщица? Акробатка? Балерина?

- Воздушный гимнаст, – вызывающе поправил Джонни. – Была эквилибристкой, делала мертвые петли, но сезон мы закончили на двойной трапеции. Нас

объявляют как Фрэнки и Джонни, представляете?

- Шоу Муркока? Они на ярмарках выступают?

- Смешанное шоу, – тихо вмешалась Стелла. – Иногда дают представления на

ярмарках, иногда сами по себе, чтобы привлечь народ.

- Сюда мы приехали, чтобы подготовить хороший номер и попросить Люсию

помочь с костюмами и реквизитом, – объяснил Джонни. – Папаша Тони был

крайне великодушен. Я ожидал, что он прикажет нам больше не осквернять его

жилье своим присутствием, но он ответил, что двери открыты для всех членов

семьи. Что было очень достойно с его стороны, если учесть…

- Он очень даже достойный старик, не забывай об этом, братец Джон.

- Слушай, – сказал Джонни, – мы унаследовали кучу оборудования и, когда

сматывались, попросту сгрузили все в багажник. Я и половины толком не видел.

Что-то еще осталось от Терезы, так ведь? Лу сказала, ты будешь знать. Я

рассказывал Стелле…

Внимание Томми ослабло. Он пытался осмыслить происходящее. Папаша Тони

поприветствовал его и куда-то исчез… Томми чувствовал себя в окружении

странных, не совсем реальных теней, которые появлялись и пропадали. Даже

Марио выглядел ненастоящим. Яркий франтоватый Джонни, величавая Люсия, хрупкая, похожая на фею, Стелла, сидящая возле Джонни на коленях, - все они

ускользали из фокуса, как герои костюмированного шоу. Томми принялся

разглядывать ковер. Тот был протерт едва не до дыр, а возле его ботинка

красовалось выжженное пятно, и несомненная реальность этого ковра привела

Томми в себя. Это был просто дом, только большой и странный. Дом, а не

зловещий замок. Большой старый дом, заселенный большой шумной семьей.

К Томми подошел приземистый крупный мужчина с вьющимися седыми волосами.

- Они о реквизите часами могут болтать. Познакомься с моими детьми. У меня

дочка как раз твоего возраста.

Меньше всего Томми хотелось с кем-то знакомиться, но он послушался.

- Я Джо Сантелли. Это мой сын Клэй и дочь Барбара.

Клэя Томми выбросил из головы сразу: тот был круглолицым темноволосым

мальчиком лет восьми. Гибкая утонченная Барбара растянулась на полу, слушая

Джонни и Марио, но, когда заговорил отец, повернулась и села. У нее тоже были

раскосые экзотические брови Сантелли. Томми решил, что Барбаре около

двенадцати.

- Привет, Томми. Как в местной психушке приземлился, правда? Обычно мы

пытаемся быть цивилизованными людьми, но на Новый год… ну, это, наверное, из-за того, что мы собираемся всей кучей. И это еще тихо. Лисс в Сан-Франциско, а дядя Анжело где-то в Мексике.

- Томми, – сказал Джо, – я когда-то знал твоих родителей. Они по-прежнему

работают вместе?

- Нет, сэр. Мама больше не выступает.

- Жаль. Хорошие дрессировщицы – такая редкость. Был как-то, помнится, у Бесс

смешанный номер с гепардами и тигром…

- Я был слишком маленьким, чтобы запомнить, но видел фотографии, – кивнул

Томми.

Его поразило, что Джо вспоминает работу матери, а не отца.

Барбара смотрела на Томми с нескрываемым любопытством.

- Сколько тебе лет?

- Пятнадцать, – ответил Томми, накинув себе пять месяцев.

- Мне будет двенадцать зимой.

- Ты тоже воздушный гимнаст? – вежливо поинтересовался он. – Ну, как вся

семья и все такое.

Барбара обвила тонкими руками подтянутые к груди колени.

- Люсия иногда пускает меня покачаться. Когда у нее есть настроение стоять и

скучать, глядя на меня. По-моему, я бы могла начать учиться, но Лу мне здесь не

помощник, а Марио пока отказывается.