Трапеция (ЛП)

мостик и свалился позади Марио, отчаянно оттолкнув трапецию в сторону и с

неуклюжей торопливостью ухватившись за боковые стропы.

- Тише! Тише! – Марио со смехом его подхватил. – А то в сетке окажешься. Ну, по

крайней мере, ты вернулся. Я думал, упадешь… большинство в первый раз так и

делают. Я, например, упал. Тоже не удержался, повис на одной руке… чуть не

вывихнул, – он улыбнулся воспоминаниям. – Вот что. Приходи раз четыре-пять в

неделю по утрам, будем начинать. Но не торопись.

Это было несколько месяцев назад, но не все оказалось так просто. Мать

побелела, когда Томми ворвался в трейлер и вывалил ворох новостей. Он

познакомился с новыми акробатами, один из них пообещал научить его полетам и

даже пустил на аппарат.

- Ну я ему скажу пару ласковых, – прошипела она, запихивая тарелки в раковину.

Том Зейн, покуривавший послеобеденную трубочку, воспринял весть более

стоически.

- Бесс, успокойся. Ты же знаешь, он с детства помешан на полете. А Марго уже

научила его всему, что знала. Я как раз собирался попросить Тонио Сантелли

взять его…

- Ну уж нет, Том! Акробатика, лестницы, воздушный балет – это еще куда ни шло.

Но воздушные трапеции! Том, там шестьдесят футов! Один неверный шаг…

- Мама… – в животе снова свернулся клубок. – У них всего сорок футов. Люди на

открытых трибунах почти на такой же высоте. И там есть сетка.

- Послушай, Бесс. Я знаю Сантелли. Тони начал летать, когда мы с тобой еще на

свет не появились. Никто из них не подпустит Томми к трапециям, пока он не

будет под надлежащим присмотром. Удивительно, что Сантелли вообще решили

им заняться… обычно они работают с семьей, не берут чужих. Кто это был, Томми? Пожилой такой… Антонио?

- Нет, молодой парень. Марио.

- Так, – сказала Бесс Зейн, – ладно Антонио, но мальчишка? Он вообще понимает, что делает?

- Не такой уж он и мальчишка, – возразил Том. – Призывного возраста… лет

двадцать-двадцать один. Он летает с ними годами. И хорошо летает. Они

выступали у Старра.

- Господи, и что же они делают в наших трущобах?

- В тридцатые у них был какой-то несчастный случай, и семья временно

раскололась, – ответил Том Зейн. – Я не в курсе деталей.

Такое выражение его лица Томми знал с детства. Отец был в курсе, даже очень, только не хотел при нем обсуждать.

- Так или иначе, они здесь, и Томми надо ловить удачу. Никто не сможет научить

его лучше. И они приличные люди, Бесс, семейные. Старой закалки. Томми будет

с ними хорошо. Расслабься, Бесс, пусть парень развлекается.

Вот так все и началось. Сперва от случая к случаю – по несколько минут за раз.

Один лишь Марио уделял мальчику внимание, Папаша Тони вообще его не

замечал – по крайней мере, так казалось Томми – но он все равно был доволен.

Антонио Сантелли обладал громким резким голосом и весьма вспыльчивым

темпераментом. И то, и другое он с готовностью пускал в ход, не делая разницы

между своими и чужими. Анжело держался вежливо и дружелюбно, но для него

Томми был просто очередным ребенком, прибившимся к номеру. Помимо

нескольких минут уроков шла тяжелая кропотливая гимнастика: работа на

параллельных брусьях, которые держал для него отец; часы бесконечных

простых кувырков; обучение владеть своим телом под любым углом, переворачиваться и менять руки в любой точке кача, безопасно падать в сетку.

Постепенно сумбурные минуты три-четыре раза в неделю превратились в

полноценные тренировки. Закончив ежедневную утреннюю разминку, Папаша

Тони и Анжело надевали свитера и уходили. Марио подавал знак, и Томми

карабкался на аппарат.

Довольно скоро мальчик начал проявлять нетерпение – он жаждал настоящего

полета. Раскачивания на одиночной трапеции, перемежающиеся падениями в

сетку и маневрами на перекладине, не сильно отличались от упражнений на

воздушной лестнице в десяти футах от земли. Но когда Томми сунулся с этим

вопросом к Марио, тот живо его срезал.

- Никаких полетов, пока я не почувствую, что ты готов. Сказано же было, придержи коней.

Однако прошла неделя или чуть больше, и где-то в Арканзасе (Томми никогда не

запоминал названия городов) Марио позвал его, когда Анжело еще был на

аппарате. Томми медлил, но Марио настоял, и мальчик послушался.

- А теперь смотри внимательно.

Марио подтянулся, сел в трапецию, как на качели, потом соскользнул спиной

назад, держась только руками и опираясь лодыжками – всему этому он уже

научил Томми. Когда Анжело, раскачиваясь, достиг крайней точки, Марио

отпустил перекладину и упал навстречу ему, без видимых усилий сцепившись с

ним руками. Секунду они так и летели. Потом Марио возвратился на мостик и

повернулся к Томми.

- Как считаешь, получится у тебя сегодня такое?

Томми распирало возбуждение.

- А можно?

- Вот это мы сейчас и проверим. А то приклеишься к своей перекладине, отдирать

придется.

Анжело нырнул в сетку, и Томми издал тихий разочарованный звук.

- Ничего, я буду тебя ловить, – сказал Марио. – Не тратить же на тебя время

Анжело.

- Ты тоже ловишь?

- Иногда. Папаша Тони уверен, что мы должны уметь все. Я начинал ловитором, а

мой младший брат, Джонни, летал, потому что я был выше. Только ему нравилось

ловить, а мне летать, так что мы поменялись.