Трасса длиною в жизнь (СИ)

Я поморщился. Кликуху эту придумал мой долбоёб Пашка, когда я пять раз из пяти кинул его на маты. У любого отмороженного придурка хватало мозгов называть меня только по имени, потому что Пашка – это Пашка. А за козла и врезать могу. И вот этот красавчик, как оказалось, мозгов не имел совсем.

- Слушай, Спидозный, - перебил я его, - я на тебя полдня тратить не собираюсь. Бери колёса и гони мой суппорт.

- Твоё – что? – растерялся он.

- Суппорт. Ну, давай, вспоминай. Ты мне его на днях вернуть хотел.

Максим продолжал стоять и молча хлопать глазами.

- У меня нет, - сказал он растерянно и отступил на шаг назад.

- А у кого есть? – я, напротив, шагнул вперёд.

- Я не выкидывал! Он дома, я же не знал… Ты сказал…

Он умолк, что-то увидев в моих глазах.

- Адрес, - сказал я ровно тоном, которому очень трудно возразить.

- Я вынесу, - попытался отмазаться он, - подожди тут.

Отмазаться не получилось. Едва он шмыгнул в подъезд, я набрал код и рванул за ним. Нагнал его на третьем этаже, ковыряющим ключом в замке.

Едва завидев меня, он отпрыгнул и вжался спиной в стену.

Я поднял брови и остановился.

- Нашёл, - сказал я спокойно.

И тут произошло то, чего я не мог понять, потому что передо мной, как никак, был мальчишка – пусть и какой-то странный, со смазливой мордашкой и длинными, как у девчонки, волосами.

Максим сполз по стене вниз, уронил лицо на колени и заплакал. Плакал он громко и навзрыд, а я стоял, смотрел и не мог понять, что должен делать.

В конце концов я развернулся и молча пошёл по лестнице вниз.

«Да ну его к чёрту, этот суппорт», – подумал я. И опять на душе было гадко, как в сортире. Хотя что я сделал, я не понимал.

***

Я слушал внимательно, не пытаясь делать вид, что записываю.

Когда Виктор замолк, я глотнул кофе, показывая, что размышляю, хотя всё, в принципе, было ясно и так.

- У вас комплекс вины. Это действительно иногда мешает взрослому человеку выполнять свою работу на все сто. Но вы должны понимать, что вы давно уже не тот мальчишка, который травил в школе аутсайдеров. Уверен, этот Максим сейчас такой же самостоятельный и успешный человек, как и вы.

- Уверены? – Виктор посмотрел на меня с презрением и усмехнулся. – Ничего вы не поняли, доктор. Думаете, можно узнать человека, задав ему пару вопросов.

- Нет, - я спокойно покачал головой, - я как раз думаю, что чтобы разобраться в чужой душе, требуется очень много времени. Это ваш шеф считает, что я чудотворец. Это не так. Я не могу вас вылечить. Я лишь могу помочь вам разобраться в себе.

Виктор долго смотрел на меня, а затем кивнул.

- Вы правы, - сказал он, - это мне не помешает.

- Простите, я сейчас нарушу правила, но я должен спросить. Вы уверены, что ваша проблема растёт из школьных лет? Хотя в журналах популяризируется мнение, что все проблемы надо искать в глубоком детстве, на самом деле это не всегда и не совсем так. Многие комплексы мы приобретаем, уже создавая собственную семью.

- О, нет, доктор… Дело не в комплексах. Но будьте уверены, корень моей проблемы там. А если и нет… Значит я не умею рассказывать правильно. Чтобы вы поняли, я должен вам объяснить, как всё это началось.

Я кивнул и посмотрел на часы.

- Да, уже поздно, - подтвердил он. – Я должен попытаться выспаться. Вы не посоветуете мне ничего на этот счёт?

- Я пропишу таблетки, но не стоит злоупотреблять. С вашей профессией, мне кажется, использование любых психотропных препаратов может обернуться неожиданными последствиями.

Виктор кивнул.

- Я всё понимаю. Просто иногда мне кажется, что я всё такой же дурак.

========== Глава 3 ==========

Крутило меня всю следующую неделю. Перед глазами поочерёдно стояли то его глаза, то израненные асфальтом коленки.

Я бесился. Не знаю на кого больше – на него или на себя. Не мог понять, какого чёрта он позволяет им это всё. И тем более не мог понять, почему меня так бесит его беспомощность.

Очередной фрик. Да треть школы были такими.

Правда – тут же поправлял я себя – далеко не у всех такие глаза.

На этой мысли меня обычно стопорило и уносило в сторону, потому что она создавала ещё один вопрос – какого чёрта меня вообще интересуют глаза этого мальчишки?

Страшная мысль холодком пробегала по основанию черепа – мне ни разу за все годы не понравилась девушка.

- Пап, а геи – это плохо? – спросил я, не выдержав собственного морального прессинга.

Отец удивлённо посмотрел на меня.

- Геи – это бывает, - сказал он философски.

- То есть, если бы я вдруг… ну, просто вдруг… оказался геем… Тебе было бы пофик?

Я догадывался, как сильно рискую, задавая подобный вопрос, но всегда можно было списать его на мою обычную подростковую дурость – на неё отец мог списать вообще что угодно.

Он долго изучающе смотрел на меня и произнёс фразу, которую я не забуду никогда:

- Вить, ты мой сын и у тебя семнадцать наград, которыми я могу хвалиться перед коллегами. Чтобы меня поразить, тебе надо рассказать мне, что ты трахаешь овечек. Всё нормально, пока все участники процесса довольны. И презики никто не отменял – потому что да, даже геи могут болеть СПИДом.