Traveler: Путешественник

– Я не хотел никого обидеть. И не хочу вынуждать тебя принимать решение немедленно. Можешь подумать до рассвета. Но позволь внести полную ясность. Если ты хочешь еще когда-нибудь увидеть своего мурлока, ты должен отдать нам компас. Иначе мурлок умрет. И ничто не помешает нам преследовать вас и далее. Так или иначе, но Малус получит этот компас. Поэтому будь разумен, юный щитоносец. И на рассвете всем неприятностям придет конец.

На этой реплике роль Уолдрида была завершена, но он никак не мог дотянуться до своей ноги. Раздраженно побарабанив пальцами по груди, он окликнул огра:

– Трогг, помоги мне собрать конечности!

Трогг шагнул вперед. Макаса, Арам и медведь, продолжавшие держаться настороже, расступились, и огр принялся собирать отрубленную руку и отлетевшие ноги Уолдрида. Но поднять разом три конечности оказалось для однорукого огра непосильной задачей – он раз за разом ронял то одну, то другую.

– Подай хоть одну. Любую! – прошелестел Уолдрид.

Трогг швырнул ему его руку. Рука шлепнула Шепчущего по лицу, сбив с него капюшон и обнажив туго обтянутый бледной кожей череп с вывихнутой ударом челюстью. Он быстро поправил челюсть, бросил на огра сердитый взгляд и – со щелчком, за которым последовал отвратительный чавкающий звук, – приладил на место руку.

Запах жасмина усилился, и Арам почувствовал подступающую к горлу тошноту. Он сумел подавить рвотный позыв, но подумал, что никогда больше не сможет вынести даже намека на жасминный аромат.

Тем временем огр ухитрился наколоть обе ноги Уолдрида на острие руки-пики. Протопав к неупокоенному мечнику, он стряхнул с пики обе ноги на остатки его коленей. Некоторое время Уолдрид, сосредоточенно закусив тонкую губу, приставлял ноги на место под аккомпанемент громких щелчков костей и чавканья срастающейся кожи. Будто вспомнив об этом в последний момент, он выдернул из левого бедра кинжал и спрятал его в ножны. Наконец-то он был готов удалиться.

– Да, барон, ты живуч, – заметила Макаса. – Но и непрочен. В одну из ближайших ночей ты можешь обнаружить, что…

– Да, да, – с ноткой нетерпения перебил ее Рейгол Уолдрид. – Но, в конце концов, я и так уже мертв. – Пройдя между путниками вместе с Троггом, он приостановился. – Решение за тобой. Но, прошу тебя, юный щитоносец… не ошибись.

С тем они и ушли, оставив Арама, Макасу и медведя-Талисса стоять под дождем.

Глава двадцать третья Отклонения от пути

Все трое вновь спрятались от дождя под карниз. В небе время от времени все еще сверкали молнии, но гром гремел с большим запозданием. Гроза уходила.

Талисс вернулся в эльфийский облик и спросил:

– Что это за компас? В чем его важность?

Макасе тоже хотелось бы знать ответ. Конечно, она много раз видела этот компас на шее Арама, а до того – на груди своего капитана. Но прежде девушка никогда о нем не задумывалась. Она удостоила Арама пронизывающего взгляда, и это заставило его отвести глаза.

С неохотой, не до конца понятной ему самому, Арам вытащил компас из-под рубашки и показал его спутникам.

Ночь была пасмурной, и сверить направление стрелки с положением звезд и небесных светил было нельзя, но и Макаса и Талисс тут же отметили, что компас указывает не на север.

– В нем все и дело? – спросил не на шутку сбитый с толку друид. – Это и есть та желанная добыча, ради которой эти пираты – которые, очевидно, вовсе не пираты – убили и вашего капитана и всю команду?

– Он ведь даже не работает, – мрачно поддержала его Макаса. – Он указывает на… на юго-восток?

– Ага, я знаю, – ответил Арам.

Все замолчали. Талисс задумчиво коснулся верхней губы кончиком языка. И он и Макаса не знали, что и думать. Арам знал несколько больше, но вдруг опять почувствовал странное нежелание говорить.

Но в конце концов он понял, что выбора у него нет.

– Мне дал его Грейдон, мой отец. – Он повернулся к Макасе: – Во время боя с пиратами, как раз перед тем, как приказал нам лезть в шлюпку. И велел сберечь его любой ценой.

– Значит, дело ясное, – твердо, без промедления сказала Макаса. – Его нельзя отдавать. Даже если бы он не стоил ни медяка, я не отдала бы его убийцам наших товарищей. А уж если Грейдон сказал, то и вопросов нет.

– Но как же Мурчаль?

Араму, как и Макасе, совершенно не хотелось отдавать компас.

«Но что нам еще остается?»

– Мне очень жаль этого мурлока, – отвечала второй помощник капитана. – Но по сравнению с последним приказом капитана Торна его жизнь не значит ничего.

Арам покачал головой.

– Может, таков и был его последний приказ, однако он противоречит всему, чему он учил нас. А он учил быть верным своей команде, своей корабельной семье. И ты, Макаса, это знаешь.

– Знаю. Но Мурчаль – не член команды и не член семьи.

– Разве? – возразил Арам. – Разве все мы, четверо, не одна команда на пути через Фералас?

– Нет! Член команды ценен. Он служит общей цели. А чем ценен этот мурлок? Что сделал он ради общей цели? Подарил нам одну-единственную случайно пойманную рыбу?