Травля (СИ)

— Попрошу вас, любовь моя, никуда больше не деваться. Моё бедное сердце не выдержит. Да со всей этой детской ордой, которая теперь поселилась в моём доме, я один не справлюсь. Так что драпать из нашей разросшейся сумасшедшей семейки теперь поздно. И проявите терпение к своему мужу. Он старается. Думаете, совершенствоваться легко? Я только работаю над этим. Потерпите. И проявите хоть немного снисхождения. Неужели вам на самом деле нужен настолько идеальный Джек? Настолько другой? Вам самой не затошнит от моей сладости и безупречности?

— Не затошнит! Я люблю сладкое, горького уже нахлебалась по самое горло, спасибо, больше не хочется.

— И всё-таки я настаиваю. Я хотел бы оставить свой язык при себе, какой бы он ни был, пусть злой и плохой… но, чёрт возьми, хоть что-то я могу себе оставить от самого себя! Я обещал измениться в кругу семьи, но почему я должен сюсюкаться и церемонится с кем-то ещё? Человек не может перекроить себя заново, лишь подкорректировать. Не требуй от меня невозможного!

— Почему? — губы Кэрол растянулись в красивой лукавой улыбке. — Ты же сам всегда утверждал, что ничего невозможного для тебя нет. Что «невозможно» — это то же «возможно», только для этого надо поднапрячься. Это слово привело меня к тебе, забыл? Я пришла к тебе именно поэтому, потому что надеялась, что ты сможешь сделать для меня «невозможное». Как сейчас слышу слова Куртни: «Я знаю одно — для этого чертёнка не существует слово «невозможно»!». Я ей поверила и пошла к тебе. И не зря. Моё «невозможное» для тебя оказалось проще простого. Так что не морочь мне теперь голову, чертёнок! Куртни знала, что говорила.

— Что ж, а ты, как истинная женщина, откусила руку, которую тебе протянули, чтобы помочь. И стоило мне выполнить одно твое «невозможное» желание, как ты сразу потребовала исполнить другое, ещё более невозможное, забыла? Как в той самой сказке… Сначала «найди мне сама не знаю, кого и как», потом, когда нашёл, вытащи из тюрьмы осуждённого пожизненно маньяка… И чем больше я выполнял твои просьбы, тем больше ты от меня хотела и требовала. И до сих пор требуешь. Разве не так?

Кэрол невинно пожала плечами.

— Так ты же мог и не выполнять. Ни тогда, ни сейчас. Кто тебя заставлял?

— Ты. И тогда, и сейчас.

— Да ладно, врёшь! Сам не захотел бы — никто бы не заставил, а то я не знаю!

— Я не хотел выполнять твои просьбы… но хотел тебе нравится. И тогда, и сейчас.

— Что ж… у тебя это получилось. Даже слишком. Как всё и всегда у тебя получается. Так понравился, что теперь разонравиться не можешь.

— Даже когда говорю гадости?

— Ты всегда говорил гадости, с первого дня нашего знакомства. У тебя же не язык, а жало.

— Тогда в чём твоё недовольство?

— Устала я от твоего яда. Жаль, пожалуйста, не при мне, ладно?

— Если и дальше так пойдёт, у меня скоро ангельские крылышки из спины пробиваться начнут.

— Почему нет? — Кэрол снова улыбнулась, с любовью смотря ему в глаза. — Ты же Джек Рэндэл. Ты можешь всё. Я знаю. Потому и люблю.

Обняв за шею, она потянула его вниз и коснулась его губ, медленно двигаясь в такт музыки. Он улыбнулся, разглядывая её прищуренными глазами.

— Мой непобедимый Джек… — прошептала она. — Ты победил смерть… И даже самого себя. Так что не надо мне теперь рассказывать, что ты чего-то не можешь.

Рассмеявшись, он, не стесняясь, поцеловал её долгим глубоким поцелуем, а потом крепче прижал к себе в медленном танце. Обнимая его за плечи, Кэрол улыбалась, скользя рассеянным взглядом по окружающим. Она увидела Патрика, танцующего с Дженни.