Травля

Именно! Бинго, девочка! Именно этого мы, безусловно, и хотели. И, конечно, одной программой мы решили не ограничиваться. Уже следующим вечером, включив телевизор, Арина и Антон наблюдали, как несколько мужчин в хороших костюмах (известные писатели, режиссеры и политики, завсегдатаи лазурных яхт) отчаянно обсуждают судьбу журналиста:

— И этот человек рассказывает нам, как жить! Как жить здесь, в нашей стране! Мало того что он получает деньги от врагов, мало того что он намеренно искажает правду о нашем государстве, так посмотрите, во что он превратил своего отца! (Вздохи негодования среди зрителей в студии.)

— Вы знаете, я тоже хотел бы обратить на это внимание. Я думаю, мы сталкиваемся с обычным либералом, западным ублюдком, для которого родной отец ничего не значит, если отец этот не может дать ему хотя бы несколько евроцентов!

— Да-да! — подхватывал Владимир Славин, подглядывая в суфлер. — Я здесь с вами полностью согласен! Мы, русские, своих не бросаем. (Аплодисменты в студии.) А Пятый почему так поступает со своим отцом? Потому что он не русский! В нем нет ничего от русского! Не осталось в нем ничего от великого народа! Он мелочен. Я, сознаюсь, читал некоторые его статьи — он ведь и меня пытается задеть, разоблачить. Пишет, будто у меня там какие-то счета…

— Но без фактов, конечно!

— Да, конечно, без фактов! Но я не обижаюсь на него и, знаете, я сейчас не об этом хотел сказать. Я хотел сказать, что этот человек обвиняет нас, русских, обвиняет в том, что мы неправильно живем, что мы отсталые, мерзкие, грязные, нищие люди, а он, мол, такой прогрессивный либерал. И что мы видим? Мы видим, что он изменяет своей жене. Видим, как относится к собственному отцу…

— Я знаю, что вы помогли отцу Пятого деньгами.

— Ну зачем вы это здесь произносите? Я же ему не для камеры помог. Просто, когда я увидел сюжет про отца Пятого, у меня сердце кровью стало обливаться. Настоящий русский мужик прозябает. Вы знаете, я даже позвонил этому человеку, решил поговорить с ним. Спросить, чем можно помочь. И знаете, что он мне сказал?

— И что же?

— Он сказал, что у него руки опустились после того, как сын бросил его и уехал в Москву за деньгами. Руки этого мужика опустились, когда он узнал, что мальчик, русский обыкновенный пацан, которого он всю жизнь воспитывал, стал предателем. Знаете, что он мне сказал? Золотые слова мне сказал этот человек. Можно не любить политиков, можно не любить депутатов, министров, но нельзя не любить своего президента, потому что президент — он есть отечество, а мой сын не любит свое отечество. И вы знаете, я слушал молча этого простого русского мужика, и я понял, что человек этот пьет из-за сына своего только. Пьет только потому, что его сын, его бывший сын, отцу и родине предпочитает деньги, комфорт и посольские печеньки.

— Вы знаете, лично меня эта история тоже очень оскорбила! Вот прямо очень! Оскорбила! Тоже! Когда мне утром позвонили и предложили принять участие в этой программе — я сразу согласился! Согласился потому, что почувствовал, что обязан задать всего один вопрос: а имеют ли право такие вот люди жить в нашем обществе? (Аплодисменты в студии.) Если ему так нравится Европа, где родители своих стариков сдают в дома престарелых, где у наших матерей забирают детей, чтобы после их насиловать, так, может быть, он соберет свою семью и отправится туда? (Аплодисменты.) Мы, русские, народ не злой. Не нужно сажать его за клевету на нашу страну, хотя выпороть, конечно, не мешало бы. (Аплодисменты.) Нет, давайте не будем его наказывать, но я хочу спросить: почему мы должны держать рядом с собой такую гниль? (Аплодисменты.)

— Вы знаете, — подхватил Владимир Славин, — я очень рад, что сегодняшняя беседа проходит именно в таком позитивном ключе, хотя тема и сложная. Мне нравится, что здесь не звучат никакие реваншистские заявления. Нет, все по делу. Действительно, давайте зададим вопрос господину Пятому! Если ему так не нравится наша страна, если за эти годы он не научился ее любить, так, может быть, ему действительно лучше поехать туда, где ему будет комфортнее, где на первый план выходят финансы и только потом человеческие чувства? (Аплодисменты.) Не думаю, что кто-то здесь расстроится, если мы потеряем этого, вы уж простите меня за грубость, скота! (Бурные аплодисменты.)

— Я тоже думаю, что мы должны обратиться к президенту и попросить его лишить Пятого и подобных ему предателей гражданства! (Зал встает, бурные аплодисменты.)

— Я с этим предложением полностью согласен! (Непрекращающиеся аплодисменты.) Мне кажется, что в другие времена мы могли мы и не обращать внимания на подонков, но сейчас, когда Россия со всех сторон окружена врагами, мы просто обязаны принимать меры. Более того, я уверен, что долг наш заключается в том, чтобы составить полнейший список шпионов и выслать их из страны. (Аплодисменты.) Я уверен, что наша прокуратура, наши следственные органы должны незамедлительно обратить внимание на гадину, которая пытается поднять голову внутри страны! (Аплодисменты.)