Травма и душа. Духовно-психологический подход к человеческому развитию и его прерыванию

«Звездная медведица» Деборы держала в пасти лосося. Дебора догадалась, что эта рыба может указывать на ее потребность вернуться в «реку» раннего детства, где она так часто попадала в травматические ловушки. Она подумала, что ей придется это сделать, если она хочет когда-либо «отложить икру», то есть запустить свою жизнь заново и жить более подлинной жизнью в одушевленном теле. Она знала, что путешествие будет трудным – против «течения» собственного сопротивления, так же как у лососей, плывущих против течения назад к своей родине.

Затем появились другие архетипические сновидения. Это сновидение, как и сновидение о медведице, было о душевной ране, связанной с материнской фигурой, но на этот раз наша работа с материалом сна помогла Деборе почувствовать глубокую печаль.

Я нахожусь в том месте, где росла. Справа я вижу открытое место, а на нем – индейское захоронение в виде кургана. Оно похоже на большой черепаший панцирь. Я очень взволнована. С одной стороны есть вход на эту территорию. Там стоит беседка с венками и цветами, на ней надпись – «Джен» (так мы в детстве называли маму). Затем я вижу женщину, которая ведет собрание и свою старшую сестру Луизу, которая говорит: «Материнская любовь – это больше, чем просто давать нечто вроде денег». Я начинаю плакать. Луиза что-то мне говорит. Я проснулась, всхлипывая от осознания того, что некоторые люди вообще не знают, никогда не чувствовали, что такое любовь матери! Я одна из них.

Этот сон помог Деборе «увидеть» свою травму более объективно. Ранее она отчасти считала виноватой себя за неудачные отношения с матерью, относила на свой счет позор того, что она росла запущенным ребенком, лишенным материнской заботы. Тем самым она как бы спасала мать от своего собственного гнева и поддерживала ее идеализацию так, чтобы сохранить живыми свои потребности и чувство любви к ней. Теперь благодаря своему сновидению она смогла понять неумолимые и неопровержимые факты. Просто существуют некоторые дети, которые никогда не знали любви своих матерей! Это не их вина. Такое случается в мире людей, и не только она страдает от подобной боли. Осознание этого выпустило наружу ее горе и позволило Деборе ощутить подлинное сочувствие к себе, к своим страданиям в течение всей жизни.

Помимо этого личного смысла, сновидение Деборы показывает нам архетипический фон ее личной проблемы с матерью. Согласно сновидению, тело ее матери встроено (похоронено) внутри архетипической матери. Черепаха представляет землю-матушку во многих индейских культурах, где она чествуется за спасение человечества от великого потопа. Она является бессмертной Великой матерью, стоически и молчаливо несущей тяжелое бремя бедствий человечества на своей крепкой спине. В отсутствие родной матери Дебора нуждалась в архетипических историях индейских культур, чтобы соединить свое осиротевшее я с великими символическими системами человечества и получить от них глубинную поддержку. Эти символы (черепаха и индейский курган) помогли ей выдержать свою личную боль, и теперь, когда эта боль может быть заново и иначе пережита, они появились в сновидениях, чтобы помочь нам понять «большую историю», стоящую за ее личными утратами. Осиротевший внутренний ребенок Деборы «жил» в таком подземном кургане-черепахе Великой матери, был захоронен в нем вместе с его невыносимым опытом отношений с материнским. Однако он там находился лишь до тех пор, пока она не смогла встретиться с ним, принять его чувства, вырасти и пойти дальше.

По мере того как наша терапевтическая работа углублялась, Деборе стали сниться сны, изображающие потерянных, покалеченных или испуганных детей, живущих в жестоком или безразличном внутреннем мире. Постепенно атмосфера сновидений изменялась: кто-то стал заботиться о потерянных детях. В этих сновидениях фигурами, с которыми было связано чувство покоя и поддержка, были образы индейцев, особенно индейских женщин. Вскоре Дебора стала сама «усыновлять» таких детей, как в этом сновидении: