Травница

— Шурик, тебя хозяин предупреждал? — жёстко спросил он развалившегося на одном из диванов Объевшегося белены. — Иди на улицу или кури в своей комнате.

— Когда ещё Серый вернётся, — лениво отозвался Шурик и закинул ноги на валик дивана, — всё уже выветрится.

Вадим кивнул мне, и я побежала в свою комнату. Хорошо ещё, полотенце с утреннего душа сюда притащила. Благо, что влажное — вытерлась и быстро же — а что: юбка, новая блузка под футболку, с большими карманами, — переоделась. Выскочила из комнаты, демонстративно грохнула ею и так же демонстративно щёлкнула замком.

Больше не обращая внимания на этого слизняка, помчались назад, к вишням. Прибежали, а тут — трагедия: крайне удивлённый и даже обиженный Андрей стоит перед креслом с обозлённым Сергеем. На асфальтовой же дорожке, под колёсами кресла, рассыпана вишня. Кое-где уже давленная теми же колёсами.

— Что случилось? — сухо спросил Вадим.

Как будто не понимает. Андрей протянул ягоды Сергею, а тот, небось, по ладони ударил. И что? Психанул из-за чего-то?.. Как разрулить-то теперь положение? На себя, что ли, стрелки перевести, как говорят у нас в районе?

Присела на корточки, покатала измазанные в грязи шарики по дорожке, вздохнула:

— Поела, называется. И что теперь — опять самой лезть в эту мокреть? — Обернулась к хмурому Сергею. — Жалко, да? Сам не хочешь — мне бы, что ли, оставил…

Хотела сделать его виноватым — шиш, не вышло. Набычился только, типа: я всё равно прав. Ой, а упрямый… Покатала одну толстую ягодку в ладонях, очищая, глянула искоса на отвернувшегося Сергея и сунула в рот.

— Оля! — вырвалось укоризненное у Вадима.

Показала ему кулак — и встала.

— Ну что? Поехали дальше гулять?

— Что он имел в виду? — ровно спросил Сергей.

— Не поняла.

— Что он имел в виду, когда сказал — Оля! — всё тем же ледяным тоном уточнил он.

— Ничего особенного. Я съела одну вишенку.

— С земли? Грязную?!

— Я её вытерла! — Теперь уже я возмутилась.

Успокоился всё-таки. Потрясение из-за грязной ягоды перебило недавнюю злость на Андрея. Ни слова не говоря, снова взял меня за руку — и мы поехали-пошагали дальше. У стола со скамьями присесть не удалось. Всё влажное, хотя славно пахнет мокрым деревом. Сергей мельком оглядел всё это безобразие. Судя по потемневшей зелени глаз, он сейчас сорвётся. Но надолго останавливаться у стола я не стала — потянула его дальше.

— Куда ты меня?..

— К белой малине, — я сглотнула слюну, чтобы он видел. — Хочу ягод! Сладеньких!

Не слишком ли хорошо я его понимаю и чувствую? Пусть он невыспавшийся, несмотря на поздний подъём, пусть у него сильная боль, из-за чего вспыхивает мгновенно из-за малейшего повода, но в руках-то себя держать должен!.. Умная какая… Ты-то такой боли не знаешь. Не знаешь, каково ему сейчас приходится, когда гниёшь заживо…

Он въехал прямо в куст, благо асфальтовое покрытие дорожки всё ещё позволяло.

— Давай ты будешь малину сверху брать, а я снизу, — предложила я. — А то внизу много остаётся, жалко оставлять.

— Садись, — немедленно сказал Сергей, будто только и ждал, что я скажу это.

Я взглянула вниз. Помогая себе руками, он сдвигал свои ноги с подножки кресла в сторону, освобождая мне место. Едва удерживаясь, чтобы болезненно не морщиться, но моей руки не отпускал. Чтобы я не помогала? Упёртый… Но… Ни слова не сказала. Выждала, пока сделает так, как считал нужным, и отпустил мою руку, и только после этого шагнула вперёд и присела на подножку. Сначала напряглась: подножка узенькая, и я старалась не занимать слишком много места — не дай Бог, задену его ноги. Потом сообразила: одним коленом для опоры съехала на землю — ему-то не видно.

Полностью успокоился, после того как я похвалилась, что внизу ягоды вкусней, чем наверху, и показала целую ладошку собранной малины. И предложила взять, сколько надо. Пришлось встать. А он… А он!.. Он подтянул мою ладонь к себе — я думала: начнёт выбирать из неё пальцами! Ничего подобного! Ладонь с ягодами оказалась у его губ, и он ел малину, время от времен нагибая её краем ко рту и мягко касаясь тёплыми губами моей прохладной кожи. И я стояла почти обняв его!

Когда мы вышли из малины, Сергей почти светился холодным покоем. А я шла сбоку и всё пыталась удержаться, чтобы не показать ему язык: зато я опять потрогала твои волосы! Точнее — ты вынудил меня это сделать, пока ел ягоды с моей ладошки!

Кроме Андрея, уже сбегавшего домой и принёсшего старые скатёрки на скамьи, и Вадима, нас встретили у стола и студенты. Мишка и Коля сначала жутко боялись — с изумлением я поняла: не столько меня, сколько Сергея! — а потом освоились, и целый час прошёл, как пишут в газетах, в доброжелательной обстановке. Выпросив у меня прощение, ребята пообещали заглянуть ещё и вечерком, проводили нас до крыльца.