Травоядный. Том I

Толстяк бросается к заряженному арбалету, лежащему на мягком стуле у прикроватной тумбочки, сваливает на пол девку. Я вызывающе бросаю метательный нож, он врезается тому в висок, затем другой – он пробивает блондинке череп сбоку, над ухом. Мальчишка пытается убежать через боковую дверь, но я быстрее, рывком кидаюсь к нему и вонзаю кинжал в челюсть снизу. Он кряхтит, захлёбывается кровью и падает на пол.

– Я не боюсь! – шипит женщина и отбрасывает одеяла, оголяя крупные, круглые, довольно упругие сиськи. – Ты даже не представляешь, как много я могу дать тебе, если позволишь мне жить, – она встаёт на колени, наминая груди.

В паху сжимается – для молодого ученика клана женщина – великий запрет и сладостная награда.

Глупый мальчишка смотрит на сиськи, пока в коридоре шумят сталью, спешат к покоям. Он словно заколдованный не может оторвать взгляд от магических сфер, поедающих мужской рассудок.

Я дёргаюсь, звуки подступающей стражи приводят в чувство. Рука сильнее сжимает кинжал, борясь с похотью. Я делаю шаг, и ещё, я желаю видеть страх в её глазах! Ужас! Но она, наоборот, приближается, хватает меня за свободную руку и подносит к лицу, раскрывает рот и берёт внутрь большой палец.

В паху неистово свербит!

– Я отошлю их, не беспокойся! Теперь я глава клана, моё слово – закон! – говорит она, не выпуская пальца изо рта.

Юноша вздыхает, обречённо, почти отчаянно. И вонзает ей в затылок кинжал, резко одёргивая другую руку, не желая терять палец.

– Не сегодня, – говорю я напоследок и выбираюсь наружу башни через окно.

Там забираюсь на крышу. Раскусываю новый флакон, заливаю горький элексир в глотку и тут же сбрасываю рубаху с перевязями и мелкой кольчугой, обнажая спину. Треск костей и плоти, с мерзким чавканьем кожа на лопатках лопается, обнажая розовые растущие кости. Они раскидываются в стороны, из каждой расходится ещё по семь отростков. Затем сочленения костей обрастают мышцами с безумной скоростью. Невообразимая боль пронзает всё тело, я молю, умоляю её исчезнуть, но она становится лишь сильнее. Мышцы покрываются серой кожей, а затем из неё выбираются сотни серых соколиных перьев.

– АААААА! Прошу! Хватит! – кричу я, и вижу движение за козырьком.

Один из стражей сбросил латы и пробрался на крышу, зажав зубами кинжал. Его глаза яростно горят, в них отражается свет долга и мести за господина.

– Поздно… – говорю я напоследок.