Требование Маркона

Ощущения, накатывающие на меня и окружающие меня, были почти невыносимы. Мои ночные фантазии о красивых охранниках в Центре были ничто по сравнению с тем, как Маркон влиял на меня. Физическое влечение было почти болезненным и определенно отвлекающим. Это были не просто феромоны, воздействующие на центры удовольствия моего мозга. Это было намного интенсивнее.

Впервые в жизни я захотела мужчину.

Я действительно жаждала его. А он хотел меня.

От этой мысли у меня закружилась голова. Или это запах риита так на меня влияет? В любом случае, я закрыла глаза и расслабилась в его объятиях, позволяя вести себя через эту лихорадку. Его горячее дыхание щекотало мое ухо, пока он посасывал мочку. Непроизвольный стон вырвался из моего горла, и я обхватила мужчину ногами. Его невероятно твердая выпуклость пульсировала, усиливая мое желание, а шелк моего покрывала восхитительно терся о чувствительную, обнаженную плоть под ним.

Мое тело, казалось, точно знало, как реагировать на него — я даже не осознавала, что мои бедра ритмично вторят его покачиваниям, пока низкий рык не загремел из глубины его груди. Почти как мурлыканье кошки, только в десять раз громче и в миллион раз сексуальнее.

И все же мы не целовались. Логическая часть моего мозга сделала последнюю слабую попытку вытянуть меня из этого наваждения, но остальная часть приказала ей заткнуться. Это было то, чего мне всегда не хватало. И это происходило сейчас.

Наконец, после, казалось, вечного ожидания, мягкие, но голодные губы Маркона скользнули по моему лицу и остановились на волосок от моих. Я задыхалась от нужды, от предвкушения. Подавив желание наклониться вперед и сократить мизерное расстояние между нами, я открыла глаза. Маркон жадно смотрел на меня. В его глазах пульсировали яркие вспышки: от ярко-зеленых, как изумруд, до цвета ночного леса.

— Пожалуйста, — прошептала я, умоляя прекратить мои страдания и поцеловать.

Его взгляд опустился на мою шею. На мгновение мне показалось, что я вижу, как формируются клыки, — один взмах его языка, и они исчезли. Его рот мгновенно запечатал мой.

Ощущение мужских губ не было тем, что я себе всегда представляла. Резкий запах духов смешался с чем-то сладким, как драконья ягода, — контраст произвел новый аромат, который я всегда буду ассоциировать с губами Маркона.

Его большие руки, шершавые от мозолей, нежно обхватили мое лицо, словно я была самым драгоценным сокровищем в мире. Мое сердце подпрыгнуло в груди, что кто-то — нет, не просто кто-то, Маркон — возможно, думает обо мне так. Я обвила его шею руками и со вздохом растворилась в поцелуе.

Поначалу его губы были настойчивыми, отчаянными, но быстро стали любопытными и пытливыми. Его язык легко скользнул по моей нижней губе, словно просился впустить его. Я с радостью приняла и встретила его язык своим. Я понятия не имела, правильно ли я это делаю, и мне было все равно. Все было слишком хорошо, чтобы беспокоиться об этом. Как танец.

Я последовала его примеру. Там, где двигался его язык, — двигался и мой. Его губы смягчались — я повторяла. Он кусал меня — я отвечала взаимностью. Я не могла насытиться им. А его блуждающие руки и тяжелое дыхание выдавали подобные чувства.

Маркон оторвался от меня и уткнулся лицом мне в шею. Он крепко обнял меня, держа так, словно не желал отпускать. Я опустила голову, снова и снова повторяя его имя, надеясь, что он поймет меня правильно.

* * *

— Натали?

Мои глаза открылись, и я ахнула при виде Джерека, огибающего угол кошу.

Когда его взгляд упал на меня и Маркона, он замер и уставился на меня.

— Черт! — прошипела я.

Стыд скрутил мои внутренности. Я оттолкнула Маркона и ниже натянула шелковое платье, защищая свое целомудрие. Маркон медленно повернул голову, потом целую вечность вставал во весь рост.

— Джерек, — прорычал он, а его голос был глубоким и хриплым.

Джерек моргнул несколько раз, и его взгляд скользнул между нами. По выражению его лица я не могла понять, о чем он думает. Это была одна из его проблем — он мог быть смущен, обижен, зол или просто любопытен — его невозможно было прочесть.

— Прости, — пробормотал он и поспешил назад тем же путем, каким пришел.

Я двинулась за ним, но Маркон схватил меня за плечо, прежде чем я смогла встать.

— Останься.

Мое тело жаждало подчиниться, но мозг гудел в замешательстве. Джерек был моим другом, если не сказать больше. Я считала само собой разумеющимся, что мы попробуем быть вместе после того, как решим нашу головоломку. Я понятия не имела, чувствует ли он то же самое, но между нами была легкость, которую я очень ценила. Когда мы говорим о нашем проекте или о чем-то связанном с наукой, мы теряемся в разговоре до самого утра. Не было сомнений, что Джерек — моя интеллектуальная пара.

Но Маркон…

Он превратил мои внутренности в кашу. С того момента, как я увидела его подтянутую крепкую фигуру, я захотела его. До сих пор я даже не знала, что это значит, но это произошло. Физическое влечение притягивало меня к нему, как частицы феррита к магниту. И я не могла забыть, что он рискнул собственной жизнью, чтобы защитить меня.