Требуется невеста, или Охота на Светлую

В гостиной я опускаюсь на диван рядом с младшим темным, Фелисия устраивается на подлокотнике кресла, которое занял старший. Мне сидеть на нем было бы неудобно, но сонорина Сольт держится так, словно подлокотник – самое удобное в этой комнате место. Расслабленная, грациозная, утонченная. В то время как я напряжена, чувствую себя как на иголках и никак не могу перестать дергать и растягивать рукав свитера.

– Как вы смотрите на то, чтобы мы получше узнали друг друга? – предлагает Фелисия, пока служанка расставляет на кофейном столике рюмки с ликерами. – Ксан, вы, кстати, еще не думали о дате свадьбы?

– Еще нет, – отвечает темный, приобнимая меня за плечи, а я добавляю:

– Мы решили не форсировать события.

– Что-то не видно.

– Гаранор, – мягко упрекает жениха Фелисия.

Она по-прежнему не замечает или же не желает замечать, что двойного свидания у нас не вышло, а атмосфера в комнате далека от семейной и теплой или хотя бы дружеской.

– Все нормально, Фели. – В голосе Ксанора звучат веселые нотки. – Моему брату просто нужно дать время. Уверен, рано или поздно он образумится и пересмотрит свое отношение к светлым, а когда узнает Ленни получше, поймет, какое сокровище мне посчастливилось отхватить. Правда, малыш?

Судя по выражению лица Гаранора, единственное, что он сейчас понимает, – это то, с каким удовольствием выкопал бы могилу для младшего брата. Выкопал собственными руками, прямо сегодня, и препроводил в нее Ксанора.

– Не мне судить, посчастливилось тебе или нет, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал как можно беззаботнее.

– Гар, напомни, а кем Ленни станет тебе после нашей с ней свадьбы? Как же это называется… Точно, невесткой!

Гаранор так резко подается вперед, что бедная Фелисия едва не слетает со своего места.

– Кто-нибудь что-нибудь выпьет? – Голос Хороса настолько сух, что так и хочется посоветовать ему принять какой-нибудь смягчающий сироп.

– Не откажусь от рюмки амаро, – отвечает Ксанор.

– Эления? – Его брат вскидывает на меня взгляд, и я вспоминаю о своей идее забраться под стол и просидеть там до конца вечера.

– Мне то же, что и Ксанору.

– И мне, – просит Фелисия. – Спасибо, дорогой.

Наполнив рюмки дижестивом, высший протягивает одну мне. Я беру ее, отчаянно уповая, что мои пальцы не дрогнут, когда он меня коснется. С дрожью вроде справиться получается, хоть в меня все равно будто бьет электрическим током.

– Так вот, – сделав маленький глоток, продолжает сонорина Сольт, – насчет узнать друг друга получше… Эления, расскажи о себе что-нибудь. Что захочешь.

Во мне и до этого напряжение зашкаливало, а сейчас чувство такое, будто я окаменеваю.

– И правда, Эления, расскажите о себе хоть что-нибудь, – с издевкой подхватывает Хорос-старший, за что мне хочется плеснуть в него ликером.

Жаль, попадет и на Фелисию. Ее изумительное светлое платье не заслужило свидания с дижестивом.

Как я не заслужила свидания с этим высшим.

Собравшись с мыслями, осторожно начинаю:

– Даже не знаю, что сказать…

– Как насчет правды?

А сейчас уже мне хочется пойти покопать.

Сделав вид, что не заметила очередного укола от чудовища, принимаюсь рассказывать:

– У меня было хорошее детство, до гибели отца вообще все шло отлично. В школе я была прилежной ученицей, в университете тоже старательно училась. Я ведь по образованию архитектор-дизайнер и когда-то мечтала создавать красивые дома. Но вместо этого я создаю красивые, хочется верить, свадьбы.

– Может, поможешь мне с моим отелем? – шутит Ксанор.

Ну или говорит серьезно. Порой его не поймешь.

– Сначала наша с Гаранором свадьба, – протестующе машет руками моя работодательница.

– Сейчас для меня только это и имеет значение, – успокаиваю я Фелисию. – День, когда ты станешь женой сонора Хороса.

Гаранор морщится (хотя с чего бы ему морщиться?) и тянется за бутылкой.

– Еще амаро?

Мы с Фелисией отказываемся от добавки, зато темные снова наполняют рюмки. Благо меня больше не пытают, очень скоро сонорина Сольт переключается на братьев и весело предлагает:

– А давайте покажем Элении детские фотографии Ксанора!

Младший Хорос закатывает глаза:

– Боги, Фели, тебе иногда такие глупости лезут в голову.

– Никакие это не глупости. У вас такие потрясающие голографические альбомы. Гаранор, напомни, где они?

Темный пожимает плечами:

– Без понятия, – и опрокидывает в себя крепкий напиток.

– Ксан?

– Не помню, – ворчит тот, выказывая явное нерасположение к ностальгическому просмотру фото.

Зато к нему расположена я. Лучше это, чем рассказывать о своем прошлом или ждать, когда прервется очередная неловкая пауза.

– Я бы с удовольствием посмотрела на тебя маленького, – беру Ксанора за руку и заглядываю ему в глаза.

Темный тяжело вздыхает.

– Ладно, пойду принесу, – и нехотя идет к выходу.

– Обязательно возьми тот синий. В нем самые интересные голограммы, – бросает ему вдогонку Фелисия.

– Фели! – уже почти рычит мой мужчина.

– Что Фели? – не сдается она. Поднявшись, идет следом за Ксанором. – Уверена, он понравится Элении и…

Голос Фелисии становится все тише, как и звучание ее шпилек, ударяющихся о мраморные полы.