Требуется няня с проживанием (СИ)

— Скажите, а с чем связан такой ажиотаж? — поспешила выяснить я. Надо пользоваться ситуацией, чтобы узнать то, что не получилось из официальной прессы. — Мы с мужем не так давно прибыли сюда, и не в курсе всех событий.

— Дело в том, что храм скоро закроет свои ворота для простых посетителей. Только служители из других мест будут допускаться и только в строго определенные дни. Осталась всего неделя, чтобы люди могли поклониться святыням. Потом же ворота отворятся только по завершении всех работ, но не раньше, чем через пару лет.

— Как хорошо, что я успела, — выдохнула с легкой долей религиозного экстаза. — Я бы не простила себе, что не успела попасть сюда. Мне так надо вознести молитву именно в эти дни.

— Да, вы очень вовремя прибыли, госпожа.

— Леди, — поправила я его. Пусть положение — не та вещь, которую стоит в любой ситуации выставлять напоказ, но истинная леди не допустит, чтобы ее сравнили с купчихой или простой горожанкой.

— Простите, леди, — спокойно отреагировал мой провожатый, понимая правила игры. — Вам и, правда, повезло. Надеюсь, вам понравился в нашей обители. Это одна из старейших обителей нашего материка, если не всего мира.

Я только чуть кивнула, принимая информацию. Тем более, читала об этом накануне.

Количество желающих именно в эти дни вознести молитвы именно в этом храме по мере нашего продвижения вперед все возрастало. Одна я бы вряд ли смогла так быстро преодолеть, казалось бы, небольшое расстояние. Но мой сопровождающий уверенно вел меня все дальше, то и дело срезая путь через какие-то ворота, калитки, двери, куда простой человек вряд ли мог войти.

Наконец, мы прошли главные ворота. Причем меня провели через калитку чуть в стороне от главного входа, но так, чтобы я могла оценить всю красоту старинной архитектуры. После мы прошли по засыпанной белым песком тропинке и вышли к главному храму.

Некоторые люди оглядывались, недовольные тем, что кто-то проходит в храм без очереди, но мой траурный наряд быстро унимал их недовольство. Я старалась запоминать дорогу, чтобы потом хоть немного ориентироваться в пространстве. Пока ничего сложного не было, мы шли параллельно главному проходу в храм, чаще всего прикрытые от посторонних глаз цветущим кустарником или высокими цветами. Было видно, что садовник в этом месте не только знал, но и любил свое дело. Впрочем, его не просили уродовать кусты, придавая им формы животных, птиц или людей. А поддерживать их в аккуратном виде было не сложно.

Вскоре мы подошли к главному входу в храм. Толпа паломников и просто желающих успеть поглазеть на убранство древнейшей городской постройки в том месте достигала апогея. Но благодаря провожатому мы свернули, не дойдя до главного входа не более двадцати метров. Пройдя вдоль восточной стены, вошли в малоприметную дверцу, которой пользовались служки.

— И многие посетители получают доступ в обход очереди? — поинтересовалась я.

— Только те, кто пришел за молитвой, — был ответ. — Вы в траурной одежде, значит, вам нужно вознести молитву, получить утешение. Большинство же пришли, чтобы потом похваляться, что они успели попасть в храм до того, как ворота его затворятся для мирян.

Стало стыдно. Все-таки я пришла сюда не как простой посетитель. И мотивы мои были не столь благородны, как могли подумать монахи и послушники. Но я не стала отрицать. Только поправила норовящий сползти с головы платок.

— Могу ли я потом немного пройтись по территории? — поинтересовалась вместо покаяния. Играть, так играть.

— Разумеется, леди, — послушник поклонился. — Я вас оставлю. Если что-то потребуется, здесь достаточно тех, кто сможет вам помочь. Когда захотите вернуться, вас проводят и помогут найти экипаж.

— Благодарю, — наклоном головы я простилась с провожатым, и тот быстро исчез. Рука, доставшая из кармана монетку, так и осталась в воздухе. Оглядевшись, заметила кружку для пожертвований, и кинула денежку туда.

Оглядевшись, поняла, что для желающих поглазеть отделена лишь часть помещения, большая же часть пространства, с наиболее популярными фресками, мозаиками и статуями, предоставлена немногочисленным прихожанам, кои пришли помолиться. Поняв, что стоять на одном месте в центре зала слишком долго не стоит, я только привлеку к себе ненужное внимание, медленно пошла вдоль изображений святых и богов. Наконец, нашла нужное. Остановилась напротив и принялась читать молитву, выученную еще в раннем детстве.

Подле фрески я провела, наверное, минут двадцать. Достаточно, чтобы прочитать все необходимые молитвы, коих не так и много, и вспомнить усопшего. Мне и вспоминать было нечего. Я просто знала, что у меня могла бы быть старшая сестра, но сложилось как сложилось. Возможно, останься она жива, многое бы пошло иначе. А, может, и нет. Хотя, наверное, родители были бы немного мягче, ласковее. Увы, узнать наверняка уже не получится. Но смерть старшей дочери сильно повлияла на тогда еще совсем молодых родителей. Может, поэтому в моем детстве было много ограничений. И прошло все только после рождения второго брата. А с младшими вовсе успокоилось.