Трехгрошовый роман

–  – Никуда не годится! – сказал он неожиданно грубо; Бири, точно верный пес, ловил каждое его слово, ибо он верил в непогрешимость своего хозяина. – Что это вы на себя напялили? Разве это английские солдаты? Это шахтеры. Взгляните хотя бы вот на него! – Кивком головы он указал на долговязого пожилого человека с угрюмым лицом. – Это же критикан, это коммунист! Разве такой умрет за Англию? А если и умрет, то с охами и вздохами, предварительно выторговав себе побольше жалованья. Солдаты – молодые, бравые ребята, они в самой тяжелой беде не теряют свежести и бодрости. А эти чудовищные увечья! Вам нравится смотреть на них? Вполне достаточно руки на перевязи. И мундиры должны быть чистенькие. Смысл должен быть такой: у него ничего не осталось, кроме мундира, но мундир он бережет! Это привлекает, это примиряет. Мне нужны джентльмены! Сдержанный и вежливый, но не раболепный тон! В конце концов такая рана почетна. Вон тот годится, остальным – сдать обмундирование!

«Солдаты» вышли. Ни долговязый, ни кто-либо другой не моргнули глазом: речь шла о деле.

– Итак, Бири, прежде всего – бравые, рослые ребята, которых имеет смысл посылать на фронт и которым всякий посочувствует, если с ними что-нибудь случится. Во-вторых, никаких отталкивающих увечий! В-третьих, чистенькое, как стеклышко, обмундирование. В-четвертых, выпускать на улицу этих красавчиков томми только в тех случаях, когда правительственные бюллетени сообщают о каких-нибудь переменах на фронте; победа или поражение – это безразлично, лишь бы перемена! Разумеется, вам придется читать газеты. Я вправе требовать от моих служащих, чтобы они были на высоте и знали, что делается на свете. Кончаются служебные часы, но служба не кончается. Вы сдаете, Бири, повторяю вам это в сотый раз!

Бири вышел с пылающим лицом и в ближайшие же дни круто взялся за дело. В мастерских начались увольнения, а в конторе – избиения. Но господин Пичем знал, что в его предприятии почти уже нечего рационализировать. Все было рационализировано до конца. Убытки, которыми грозило дело с транспортными судами, нельзя было покрыть доходами с предприятия.

Пичем пытался восстановить в памяти взгляд, которым Кокс при нем смерил его дочь.

ПЯТНАДЦАТЬ ФУНТОВ

Девице Полли Пичем приходилось туго. Она вынуждена была самолично относить в прачечную свое белье и благодарила Бога, что мать из-за усилившегося недомогания Пичема перестала этим бельем интересоваться.

Несколько раз она убегала к господину Смайлзу за советом. Но юноша редко бывал дома.

Когда она один раз все же застала его, он сказал ей:

– Мы что-нибудь придумаем. Но в будущем придется быть осторожней. К чему существуют предохранительные средства, если ими не пользоваться?

После этого он в самых оскорбительных выражениях заговорил о господине Бекете. А между тем господин Бекет был, право же, совершенно неповинен во всем происшедшем.

В доме жила старуха служанка. Полли обратилась к ней за помощью.

Вдвоем они перетащили старую медную поясную ванну в маленькую комнатку, И Полли часами шпарилась в ней, со стонами поливая себе ляжки чуть ли не кипятком из больших кувшинов.

Помимо этого старуха принесла несколько горшков, полных какого-то коричневого и зеленого отвара; все это надо было выпить. Время от времени она просовывала в дверь голову, похожую на голову наседки, и спрашивала, подействовал ли уже отвар. Отвар не действовал.

Одноногий Джордж до известной степени примирился с жизнью среди собак. В свободное время он валялся на заднем дворе, в крошечной будке из листового железа; там, среди старых инструментов и обломков, он поставил себе складную кровать. Чтобы рассеяться, он читал истрепанный том «Британской энциклопедии», подобранный им в нужнике. В томе недоставало половины, и к тому же это был не первый том. Тем не менее из него можно было почерпнуть множество сведений; правда, для законченного образования их было недостаточно. Но у кого оно есть?

Однажды Персик застала его за чтением и пообещала не выдавать его господину Пичему. Господин Пичем, по мнению солдата, едва ли принадлежал к числу тех хозяев, что платят своим служащим жалованье для того, чтобы они могли пополнить свое образование.

Как-то раз одноногий отлучился из будки, и Полли взяла книгу с собой, надеясь почерпнуть из нее какие-нибудь сведения для себя лично. Однако она не знала слов, обозначающих то, что ей было нужно, а может быть, эта часть человеческих знаний находилась в другом томе. Так или иначе, она ничего не нашла.

Джордж пришел в ужас, не найдя своей книги. Несколько дней подряд он уныло лежал на койке и даже забросил собак. Со стороны Персика было большой ошибкой не вернуть ему книгу после того, как она ее прочла. Когда у людей горе, они становятся еще равнодушней к своим ближним.