Трехликая сторона

Мы спешились, обнаружив первую поросль полупрозрачной тонкой травки, похожей на хрустальную вермишель. Из сборника Юну я помнила, что кварцевые нити незаменимы при отравлениях.

– Только недолго, – попросил Диника. – Мы далеко от дома. Если хотим до заката вернуться в Танатр, через полчаса следует повернуть обратно.

Я бросила в рюкзак охапку собранных трав и задумчиво покосилась на него. Почему бы не признаться ему во всем? Прямо сейчас, когда есть небольшие запасы провизии и можно не торопиться в замок еще целые сутки, когда так близко то значимое место, где мы впервые столкнулись с рыцарями и ассасинами, которое нужно, просто необходимо исследовать. По отношению к Динике я ощущала всепоглощающее доверие – сила этого доверия разрушала даже страх оказаться непонятной. Он был рядом с самого первого дня, и он обещал, что ничего не сломает нашу с ним добрую дружбу.

– Диня, я хочу кое-что тебе рассказать…

– Подождите.

Он вдруг резко выпрямился и застыл, точно дикий зверь, уловивший своим чутким слухом какой-то подозрительный звук. Я послушно замолчала, хотя и не поняла, что именно его насторожило. В воздухе витало лишь монотонное шуршание, с которым кони, оставленные на опушке, искали на земле пропитание. Чуть более громкое и близкое, чем минуту назад, но ничуть не странное.

– Что случилось?

– Бегите. Сейчас.

Непривычные для Диники напряженные интонации заставили меня подчиниться сразу, не задавая лишних вопросов. За спиной моей усилился лошадиный топот, и вскоре стало очевидно, что издают его не только два наших коня. Там, на опушке, был кто-то еще. Спотыкаясь об острые коряги и собственные ноги, я пронеслась метров двести, углубляясь в лес, и казалось, этого было достаточно, чтобы почувствовать себя в безопасности, однако низкий голос, выстреливший мне вслед, прозвенел угрожающе близко.

– Вернись, или мальчишке конец!

Я замедлилась и шмыгнула за толстенный ствол лениво раскинувшего свою крону кедра. За этим статным деревом поместилось бы по меньшей мере две меня, но я сжалась, будто он был тонкой березой, мечтая втянуть помимо живота еще и плечи. Неужели Диника не успел спрятаться? И кто вообще был в состоянии угрожать ему, почти полноценному ассасину?

– А ну позови ее, паршивец.

Я с опаской выглянула из своего хлипкого убежища. Голос по-прежнему звучал категорически близко, но обладатель его был скрыт в тени листвы.

– Язык проглотил, выродок ассасинский? Я сейчас тебе его отрежу, раз ты им не пользуешься.

Это был уже другой голос, а значит, врагов было несколько. Дожидаться, пока они исполнят свою угрозу, мне не хотелось. Вряд ли в моих силах было помочь Динике, однако и просто оставить его я не могла. Спасительный кедр остался позади. Я выбралась на поляну, где еще недавно собирала кварцевые нити, и неуверенно приподняла руки. Увидав меня, Диника раздосадовано качнул головой. Рядом с ним дежурили два рыцаря с длинными мечами, а еще четверо толпились возле лошадей, ворошащих траву черными копытами, и посматривали в разные стороны. Они явно выискивали меня, а когда обнаружили, переглянулись с облегчением.

– Здесь пролегает граница и действует перемирие, – наконец подал голос Диника. – По какому праву вы нам угрожаете? Мы не заходили на вашу территорию.

Его проигнорировали. Рыцари собрались в кружок – те трое, которые ничем не были заняты. Четвертый сгреб мои волосы в кулак, заставляя сесть перед ним на колени.

– Они могли его видеть…

– Нет, они бы уже были на полпути в Танатр, если бы узнали…

– Риск велик…

Я почти не вслушивалась в их переговоры, зато с заметным усердием вслушивался Диника. Его сосредоточенное лицо и деловитый тон, с которым он обращался к рыцарям, внушали надежду, что сегодня он отделается от них так же просто, как много месяцев назад почти на этом же месте от них отделался Нодред.

– Но убийство на границе…

– У нас нет выбора…

Диника задумчиво прищурился. Ему явно не нравилось, куда скатывается обсуждение троих, стоящих у лошадей, но вмешиваться в него он больше не пытался. Еще через секунду он отчетливо моргнул, глядя прямо на меня. Я затаила дыхание. Это был сигнал к действию, и нужно было как можно скорее понять, к какому. Рыцарь, держащий меня за волосы, пробормотал что-то скользкое и пошлое про мои губы и про то, какое славное применение он бы им нашел. Затем потрогал меня по лицу грязной рукой – я отстранилась с отвращением. И тут Диника активизировался.