Трехтысячелетняя загадка

Шолем детально восстановил биографию одного такого выходца из франкистской среды Мозеса Добрушка. Он родился в 1753 г. от родителей, связанных с франкистской средой (или даже прямо принадлежавших к секте). Он, во всяком случае, приходился родственником Франку. В 1775 г. он крестился вместе с несколькими братьями и сёстрами (может быть, под влиянием франкистских идей). При этом он принял имя Франца Томаса Шенфельда (а его жена Элька — Вильгельмины). Крещение, видимо, не нарушило его тесных связей с франкистами. Он играл видную роль в поставках в австрийскую армию, что говорит о его значительном состоянии. Состоятелен был и его отец, вместе с Франком, Поппером и Хенигсбергером имевший монополию на всю табачную торговлю в Австрии. На период после крещения приходится активная деятельность Шенфельда-Добрушки в распространённом тогда масонском ордене «Азиатских братьев». Видимо, благодаря ему был открыт доступ евреям в этот орден (в то время как раньше германское масонство было за крыто для евреев). В те времена участие в масонских ложах было очень существенным этапом при вхождении в «просвещённую» европейскую среду. Другим активным деятелем того же ордена был Гиршфельд. С другой стороны, под их влиянием орден воспринял такие иудаистские элементы символики, как шестиконечная звезда и семисвечник.

Тут наступает некоторый оставшийся загадочным эпизод. В 1788 г. умирает Франк. В кругах его сторонников распространяется слух, что его наследником будет Добрушка. Неясно, то ли ему это положение предлагали, но он отказался, то ли он его добивался и не получил. В любом случае его судьба радикально меняется: он уезжает во Францию и принимает опять новое имя — Юниуса Фрея. Там он отдаётся революционным идеям (но и спекуляциям). Он держит дом на широкую ногу, его сестра выходит за муж за ближайшего соратника Дантона — Шабо. Но когда кружок Дантона был разгромлен, с ними погиб и Добрушка. Он был гильотинирован в 1794 г. Во избежание недоразумений следует заметить, что это был единственный еврей, про которого известно, что он играл активную роль во Французской революции. Но символическую тонкую нить можно проследить: классический иудаизм — саббатианство — идеология европейского Просвещения — Французская революция.

Литература:

Roth С. The Jews in the Renaissence. N.-J., 1959.

Sombart W. Цит. в Гл. 6.

Graetz H. Geschichte der Juden. Bd. II.

Berne L. Briefe. 1927.

Bartels A. Lessing und die Juden. Leipzig, 1922.

Bartels A. Geschichte der deutschen Literatur. Bd. II. Leipzig., 1905.

Fichte Johann Gottlib Beitrag zur Berichtung der Urteile des Publikums uber Franzosische Revolution. Leipzig, 1922.

Perry Thomas W. Public Opinion, Propaganda and Politics in Eigteenth-Century England. Cambridge, Mass, 1966.

Scholem Gerschom Die jbdische Mystik in ihrer Hauptstrumungen. Zurich, 1957.

Gerschom Scholem Du Frankisme au Jacobinisme. Paris, 1981.

Mandel Arthur Le Messie Militant. Milano, 1989.

Америка «Еврейская Энциклопедия» СПб., 1911. Т. II.

Антисемитизм «Еврейская Энциклопедия» СПб., 1911. Т. II.

Масонство «Еврейская Энциклопедия» СПб., 1911. Т. X.

Саббатай Цеви и саббатианское движение «Еврейская Энциклопедия» СПб., 1911. Т. XIII.

Пруссия «Еврейская Энциклопедия» СПб., 1911. Т. XIII.

Глава 8 Золотой век ассимиляции

(От Наполеоновских войн до I мировой войны)

XIX век (а точнее, период, указанный в заголовке этой главы) является периодом массового вхождения западноевропейского еврейства (а к концу века — восточно-европейского) в европейскую культуру. Это эпоха усвоения подавляющим большинством еврейства европейского образа жизни, в основном, ещё ничем не омрачённого вхождения евреев и всё растущего их влияния почти во всех сферах деятельности европейского общества. Казалось, что изолированности еврейства в европейском обществе приходит конец, хотя предвестники заложенных в этом процессе трудностей появились тогда же.

Можно всё же выделить несколько областей, в которых еврейское влияние становится особенно заметно и эффективно. Особенно важно, что к традиционной сфере приложения еврейских сил — финансам — присоединяются новые: искусство (особенно литература) и пресса. Благодаря этому еврейское влияние перестаёт быть внешним, центр тяжести переносится на идеологию, точкой приложения этого влияния становится не столько материальная, сколько духовная жизнь европейских народов.