Трельяж с видом на море 5

Шары, закрывавшие Тина сверху, рассоединились, медленно, словно обессиленные, поползли в стороны, и затаивший дыханье отряд увидел смятый, обгорелый край камуфляжной куртки.

-О-о, - вырвалось у Славы и Васт мгновенно стиснул её в объятьях, прижал к себе, стараясь загородить от взгляда любимой жуткое зрелище.

А шары расползались все дальше, и нахмурившийся Стан напряжённо следил за подбирающимся к лицу клона солнечным пятном. Почему- то ему казалось это издевательством, допустить, чтобы младшего ослепило сияющее с высокого неба светило. По-видимому, Линел это тоже не понравилось, моряна мгновенно вытащила из кармана какую-то штучку, напоминающую веер, сорвала с головы бандану и соорудила примитивный зонтик. И решительно протянула руку, прикрывая то место, где должно было появиться из-под металла лицо Тины.

Шар сначала как будто не заметил этого жеста, но вскоре все отчётливо уяснили, что это далеко не так. Хотя сначала никто не понял, откуда взялось выползшее из-за купола облако, но по тому, как низко оно летело, а потом, наперекор ветру замерло прямо над ними, трудно было не осознать истины.

Шары понимали не только человеческую речь, но и могли по их жестам делать правильные выводы. И отвечать вполне осмысленными действиями. Причём возможности у них были явно покруче, чем у жрецов Астандиса.

Пока просители невольно отвлеклись на Линел и облако, верхние шары словно ожили и мгновенно соскользнули с тела своего пациента, и теперь все присутствующие отлично могли его разглядеть.

Дружный вздох облегчения и невольного сочувствия смешался с огорчённым сопением Тароса, едва клоны и Слава рассмотрели бледное, почти измождённое лицо очень худого парня, его голые щиколотки и запястья, выглядывающие из коротких штанин и рукавов прожжённого и грязноватого камуфляжа.

А парень вдруг загадочно усмехнулся, открыл серые глаза, и обвёл всех хитрым взглядом. И на душе у Стана сразу стало легко, мастера все-таки сотворили чудо.

-Юночка... любовь моя... - произнесло это чудо глубоким баритоном, садясь на своём необыкновенном металлическом ложе, - почему ты стоишь так далеко?!

Юнка жалобно всхлипнула, попыталась ответить, но так и не сумела. Просто ринулась к нему по мгновенно образовавшемуся проходу, зачем-то сдёргивая по пути пятнистую бандану. Обхватила Тина за талию, прижалась истово, как к святыне, и заплакала.

А он крепко стискивал её плечи, прятал лицо в растрёпанных каштановых локонах и молчал, лишь спина пару раз предательски вздрогнула. Но все опустили взгляды и сделали вид, будто ничего не замечают. Однако долго предаваться тяжким воспоминаньям Тин себе не позволил. Внезапно спрыгнул с оставшегося в одиночестве шара, и, обняв одной рукой Хо за плечи, второй величественно, как вождь, помахал соратникам.

- Принимаю поздравления и бутрики. Бутрики можно сначала. Ма... как я тебе нравлюсь?

-Костик... - теперь Ярослава сжимала тонкий торс сына и рыдала в его обгоревшую куртку, - господи... какой же ты худой!

-Не хотелось быть ниже этих красавцев, - весело подмигнул Тин подобравшимся ближе клонам, но не решавшимся пока хлопнуть его по плечу, - вот и пришлось пожертвовать жирком. Но ведь вы же меня откормите?

И вдруг повернулся к Таросу и словно тень легла на его худое лицо.

-Напарник... ты сильно на меня сердишься?

И вроде бы тихо спросил, но что-то такое прозвучало в голосе, что услышали все. А у Славы даже словно морозный сквозняк по спине скользнул.

-Нет, - проглотив комок, хрипловато произнёс Тарос и нехотя признал, - так ты ещё лучше. Простишь?

-А куда ж я денусь, - весело подмигнул ему Тин и перевёл потемневший взгляд на Адистанну, - а ты прости меня ... Снегурка. Хотя я никогда не был тебе соперницей.

-Я знаю, - тоскливо прошептала Ади, и опустила взгляд, - это ты меня прости, Тин. И я от души желаю вам счастья... Юнхиола замечательная.

-Спасибо, - крепче прижав к себе притихшую Юну, словно невзначай придерживающую его за пояс, кивнул он, и как-то посуровел, - а теперь мне необходимо выяснить одну вещь.

Тин оглянулся на повисшие рядом с ним шары и спросил у командира:

- Стан... я в курсе всего, что с вами произошло... потом объясню. Как ты считаешь, куда нам теперь идти?