Тремориада

– Не, Славный уже отходит, ему на работу завтра. – Ой, а я вчера так напился, так напился, – запричи-тал Немец. И было видно, что он не только вчера напился. – Я ж на бирже стою. Меня на курсы водителей направили. А я задвинул. Вот веришь, не пил не пил, а тут задвинул. Что теперь будет? – Не парься, – сказал Саныч. – Сейчас домой пой-дёшь, отлежишься, придумаешь отмазку. – Слушай, а может, ещё пивка? А то так хреново, прям сдыхаю, – занудел Немец. – Не, на пиво денег нет. Только на дорогу домой осталось. Немец тут же поблек, словно ему заявили, что рас-стрел всё же состоится. – Ну, тогда давай, – понуро протянул он руку Санычу. – Давай, – пожал руку Саныч и пошёл на вокзал. Когда пиво было допито, изрядно пьяный “первак” Немец остался дома, а Славный отправился провожать Са-ныча на Североморский автобус. 4. Саныч подошёл к настенным часам. 11:05. Меньше часа до Нового Долбанного Года. “Приглашу всех друзей, и закатим мы праздник на-стоящий”. Он достал ещё стопку, налил до краёв водки и накрыл чёрным хлебом. “Выпьем, Басуха”. И Саныч, налив себе, чокнулся с новой стопкой на комоде. Он пришёл к своему другу, однокласснику Басухе. Саныч только дембельнулся. Созвонились. И вот уж об-нимались на пороге. У Басухи со вчера сидели Золотник и Любочка. Похмелялись. Любочка успела навести красоту и выглядела свежо. Особенно на фоне пацанов. В комнате было сервировано две табуретки. На троих – шикарно. Они ломились от развороченных салатов, и прочих колбасо-разносолов. – Мой дембель отмечаете? – спросил Саныч, ставя литр водки под табуретку. Басуха, разливая из начатой бу-тылки по рюмкам, сказал: – А как же, корешочек. И заодно – пятую зарплату Зо-лотника. Дата громкая, грех не напиться. – Не напиться – всегда грех, – сказал Саныч. – Мы вот так в мичманской…- В контрадмиральской, – перебил его Басуха. – Да-вай так, тебе сейчас десять минут на дембельский альбом, и всё на этом. Брат, пойми, ты нас сейчас только загрузишь. Особенно Любочка будет в восторге от рассказов о матросе “Пупкине”. Всё понимаю, сам полгода назад дембельнул-ся. Мы после как-нибудь душевно вдвоём посидим. А сей-час втягивайся в жизнь гражданскую. Расслабься и балдей, корешочек. Саныч кивнул: – Да оно понятно. Только говорить-то мне пока не о чем. – А ты, братуха, слушай и поддакивай, – засмеялся Басуха и поднял рюмку. – За Грос-Адмирала Саныча! По-велителя морей и портовых шлюх! – Саныч сутенёр? – захихикала Любочка. – Дура! Саныч наше всё, – заявил Золотник, и они чокнулись. Пили, закусывали, и дым стоял коромыслом. – Ну, чё, Саныч, группу сколачивать будем? – спросил Басуха. – Можем сколотить хоть кордебалет, – усмехнулся Саныч. – До службы не успели, – продолжал Басуха. – Зато сейчас как жахнем! Золотник месяц назад гитару купил. У него кореш-барабанщик есть. Вроде толковый. Хоть с при-чудами. Ну, я, естественно – басуха. Всё готово, тебя ждали. Песен на службе написал?