Тремпиада

Войдя во власть этих слов… он едва не достиг Освобождения… и когда он был уже готов слиться с радужным сиянием… кинул он прощальный взгляд туда, где оставалось то, что называл он своей жизнью… и на какое–то мгновение… его вниманием… завладела… вспышка спички!.. должно быть, он позавидовал невидимому курильщику… иначе бы он удержался на спасательных крюках… и достиг Западной Обители, называемой Счастливой… но вместо этого… он рухнул в День Пятый…

16. ОБЪЯТЬЯ ЛЮБЯЩЕГО СЕРДЦА…

«Блуждая, увы, в сансаре из–за страстной привязанности,

Я молюсь о том, чтобы Бхагван Амитабха

Повел меня по сияющему пути Всеразличающей Мудрости.

Пусть Божественная Мать, Одетая в Белое Одеяние,

будет мне защитой на этом пути.

Да избегну я опасностей Бардо

И достигну всесовершенного состояния Будды», — читал Алхимик молитву из тибетской книги с наставлениями о состояниях потусторонней реальности.

«В Пятый День перед умершим предстает Всемогущий Победитель с божествами своего круга».

Алхимик читал вслух о том, что явятся боги. И озарят сущность зеленым светом… светом первородной формы элемента воздуха…

… из Зеленой Северной Обители Совершенного Благочестия… на движущемся по небу троне, украшенном изображениями бородатых гарпий… явился Некто… и был этот Некто в объятиях той, которую называл Долмой. Алхимик читал, что эта Спасительница имела поразительное сходство с портретом королевы Виктории, отчеканенным британцами на своих монетах… Должно быть Преданная Долма и впрямь когда–то правила ими…

чтобы не углубляться, я перевел внимание на гарпий… таких тварей с мужскими головами я видел впервые… обычно греки изображали чудесных птиц исключительно с женскими лицами. Эти же имели накладные волнистые бороды, которые вызывали у меня улыбку. И едва появлялась улыбка, как тут же исчезал страх, явившийся по зову хищного слова.

Я огляделся… один из спутников Победителя держал в руках дордже. При помощи этого нехитрого инструмента он пытался обрести равновесие в пространстве, и это ему удавалось с видимыми усилиями.

Второй спутник стоял в самом центре невозможного изумрудного сияния. Одним только своим видом рассеивал он любой мрак. Радужное гало венчало чело пришельцев… а свет их лиц озарял собою все вокруг… непомерное для смертных сияние…

… новая реальность заявляла о себе уже Пятый День, а я неизбежно убегал от нее. И поводом служили гнев, гордыня, жадность и зависть.

я наблюдал, как от асура–лока отделился вялый пучок болотного сияния и как зависть несла тот пучок… словно желая вручить его мне в награду…