Трендмейкер

Жарким утром понедельника, когда все торопятся на работу, я спешил в место совершенно иного типа. В тот день на стадионе, перед тысячами людей, выступали кандидаты в президенты страны. Прелесть нашей политической системы заключалась в том, что каждый желающий имел право высказаться, если сделать всё правильно и получить допуск. Я зарегистрировался в последний момент, но удача была на моей стороне и мою заявку в итоге приняли. Я должен был выступать в качестве представителя от народа, благо, не считая досадного проступка, по которому я был в итоге оправдан, моя репутация была кристально чиста, а некогда высокое положение моего отца придавало вес моему имени. По идее всё, что от меня требовалось, это выйти на трибуну и выступить перед кандидатами и многотысячной толпой, освещая проблемы той прослойки общества, к которой я относился, но мой план был иным.

Когда настала моя очередь и все камеры были направлены только на меня, я собрался с мыслями, сжал кулаки и заговорил.

— В жизни рядового гражданина Бхарата много проблем и ещё больше несправедливости. Каждый день мы сталкиваемся с ними на дорогах, сидя за рулём, проделывая путь от дома к работе и обратно. Каждый день мы сталкиваемся с произволом и превышением власти, жестокостью и насилием, злобой и разочарованием. Но самое страшное не в этом, а в том, что никто из нас ничего не может с этим поделать. Из века в век наша нация проходила через испытания, а наши люди жили и умирали в нищете, пока все мы прозябали и прозябаем в одиночестве и бессилии перед властью, обманувшей нас и не желающей ничего менять. — В этот момент кандидаты в своих креслах заёрзали, но меня никто не остановил. — Сейчас вы не услышали ничего нового, но я знаю, что в сердце каждого из вас что-то откликнулось на мои слова. Я хочу предложить решение. Вы не знаете меня, но я знаю вас, люди Бхарата. Я такой же как вы, одинокий и напуганный, разбитый системой человек, закованный в кандалы и боящийся мечтать. Каждый из вас уже знает, как исправить то, о чём я говорил ранее, а значит знаю и я. И в отличие от всех, кто сидит здесь сейчас, я стою перед вами и говорю. Слушайте меня, люди Бхарата. Слушайте, внимайте и выбирайте. Когда вы пойдёте на свой избирательный участок или будете голосовать дома, задайте себе вопрос, кто из кандидатов по-настоящему достоин вашего голоса? Кто из них сможет решить именно ваши проблемы и поможет вам обрести счастье? Может быть… никто?

Стадион начинал гудеть, а позади себя я чувствовал, как система приходит в движение, готовясь в любую секунду убрать меня с глаз долой, а потому я выхватил микрофон и сделал собственный шаг. Шаг вперёд, к людям. Обойдя трибуну и спрыгнув с помоста, я спустился к толпе, и толпа расступилась. Я смотрел на них и молился про себя, чтобы дрожь в моих руках была не так заметна на камерах.

— Трендмейкер, вот кто вам нужен. Тот, кто понимает вашу боль и страдания. Тот, кто прошел через них сам и хочет не власти, а разделить ваше бремя. Только Трендмейкер достоин. Только он.

Тренд пятый. Цена счастья

Тюрьмы в Бхарате в то время были полны разного сброда, но к моему счастью, когда я попал туда, огромное количество людей уже успели увидеть моё выступление и преобразились. Моё имя было у всех на устах. В громких речах и тихом шепоте я слышал своё имя, а меньше чем через неделю меня вывели из тюрьмы под конвоем лишь для того, чтобы привести в здание парламента, где меня встретил гром оваций и заслуженная, как я считал, власть.

Мой план сработал и народ вышел на улицы, но сработал он ещё лучше, чем я предполагал. Трансляция и множество видео со мной разлетелись по всей стране и всему миру и мою кандидатуру повсеместно признали единственным достойным вариантом. Ведь как могло быть иначе? С этого момента мы все живём в мире, где только Трендмейкер достоин.

— Это очень интересная история, господин президент, но она не отвечает на главный вопрос вашей биографии. — Высокий, стройный, светловолосый европеец сидел напротив Трендмейкера, закинув ногу на ногу и записывал каждое его слово в компактный карманный блокнот. Он молчал вплоть до последнего момента, пока любопытство не взяло над ним верх.

— Задавайте свой вопрос. Теперь, когда я понимаю всё, мне больше нечего бояться. Я попросил вас прибыть сюда именно затем, чтобы вопросов больше не оставалось. Возможно, другие, столь же одарённые, но более разумные люди чем я вынесут из этого важный урок.

Европеец кивнул, но затем нервно улыбнулся, ведь великий Трендмейкер был слеп и не мог увидеть его жеста. На месте его некогда живых глаз блестели очень качественно сделанные протезы, мёртвые и недвижимые.

— Да. Я и весь мир хочет знать, почему вы, наделённый столь большой властью, в итоге ослепили себя? Многие считают, что это ваши политические оппоненты…

— Не нужно домыслов. — Трендмейкер вскинул руку, отмахиваясь от предположения. — Я сделал это сам.