Тренер. Молодежка

– Потерпи парень, мы тебя на ноги поставим, вот увидишь ещё на чемпионат в Италию поедешь…

В руках доктора появляется шприц. Игла входит в бедро и через секунду по телу растекается волна облегчения. Боль отступает, а вместе с ней из изнеможенного тела улетучивается сознание.

Я уже не видел, как меня в красно-белой спартаковской форме заносят в травму, как перекладывают на каталку. И как из подъехавшего Мерседеса выбегает администратор команды, бледный и взмыленный.

Глава 2

«Есть расхожая фраза: „Если встал утром и у тебя ничего не болит – значит, ты покойник“. Гаврилов сейчас весь в железках – через турникет в аэропорту не может пройти. Если уж выбрал футбол – будь готов ко всему».

Олег Татьянцев

Проснулся я из-за грохота и воплей, доносившихся из открытого окна.

– Едрить твою налево, аккуратнее!

Стройка.

Последний год рядом с моей пятиэтажкой строили очередную многоэтажку из гавна и палок силами уважаемых гостей из Средней Азии, и вот так часто бесновался прораб. То цемент разольют, то место стройки в поле после бомбежки превратят. И сегодня видать шебутные делов натворили, а я на ночь окно не закрыл, теперь выслушиваю. Припомнилось, что вчера я на пенсию вышел, что хотел посмотреть кубковый матч под водочку с салом, да видать перебрал и раньше времени вырубился. Поэтому и голова на утро как в тумане, гудит. Ну ничего, сейчас простоквашки домашней жахну, в себя приду.

– Иэх, – с кровати решил подняться.

Но не тут то было, а если было то не тут.

Подняться не вышло. Я с удивлением уставился на собственную ногу. Та покоилась в металлической цилиндрической конструкции – аппарат Иллизарова.

– Ох ты ж…

А потом воспоминаниями накрыло.

Гаражи, Булава, девчонка соседская и удар ножа в печень. Вспомнилось странное видение про финал кубка СССР, где я два мяча положил в ворота «Динамо». Привидится же такое!

Нажрался ты видать, Иван Сергеевич, да по пьяни ногу сломал, просто не помнишь ни хрена. Какой там кубок СССР – размечтался!

На локтях приподнялся, и тут меня ожидала новая неожиданность. Лежу то я не в кровати, а на больничной койке в палате. Палата на 6 мест, но кроме меня здесь никого нет.

Огляделся.

То, что на ноге аппарат Иллизарова – это понятно. Но больно местечко на БСМП не похоже. Там то, я в кардиологии прошлой весной лежал, сердце прихватило. Ремонтник тогда делали под «евро», косметику наводили, правда главврач наглая морда деньги не на ремонт направлял, а себе в карман, чтобы с любовницей по Сочам прокатиться. Тут же советское все, причём отличная сохранность, как на консервации – стены метра на два от пола в зелёную краску выкрашены, дальше – побелка. Все чистенько и свеженько. Дверь в палату деревянная и надежная, ни чета нынешним картонкам. У стен койки – основательные, металлические, по три в ряд. И куда, спрашивается меня занесло?

Посмотрел на свои руки и глаза на лоб полезли. Ух ты как… ни морщинки, кожа как попка у младенца гладкая.

От мыслей отвлек грохот из коридора. Я обернулся к двери и увидел, как через дверной проход заехала медицинская тележка, а за ней – медсестра. На тележке куча лекарств, на медсестре белый коротенький халат и чепчик.

– Ой, Ванечка, ну наконец вы в себя пришли! – медсестра подкатила тележку к койке. – Как ваша ножка?

– Терпимо ножка, – соврал я, нога неприятно ныла и тянула.

Вымерил медсестру взглядом. Хорошенькая девчонка, ни дать не взять. Ножки стройные, а под халатиком нижнее белье просвечивает. Груди, как два спелых апельсина, такие у моей жены были в молодости, как раз в ладонь поместятся – уверенная двойка.

– Дочка, а где я?

– Какая я вам дочка, я вас на полтора года старше! – сестричка краской залилась и смущенно начала лекарства на своей тележке перебирать. – В больнице вы, ЦИТО имени Приорова! Вчера к нам в хирургическое привезли со стадиона.

Старше? Да тебе годков хотя бы тридцать есть? Но потом я про свои руки с кожей как у младенца вспомнил и насторожился.

– А год нынче какой, любезная?

Медсестра достала шприц с лекарством.

– 1989-й, вы меня не проведёте своими шуточками, даже не пытайтесь! У меня вообще-то жених есть!

– Какие шуточки? – я переваривал информацию.

Любые «шуточки» я лет так тридцать назад позабыл – за ненадобностью.

– Ну как, мне Манька Шибутько рассказывала, говорит вы ее за одно место щипали, когда она со сборной СССР на матч с Венгрией ездила медсестрой… – девчонка закатила глаза. – Ладно, поворачивайтесь, аккуратненько только, а то набегались и теперь лечиться нужно!

Я повернулся, в этот момент понял, что под простыней на мне ничего нет – голенький. А значит молоденькая медсестра видит все мои прелести. Вообще, конечно, это хорошо, когда девушки мужские прелести видят, но сейчас я даже слегка смутился. Медсестра помазала место укола ваткой пропитанной спиртом, и укол засандалила. Я аж вздрогнул, укол падла оказался болючий.