Тренер: молодежка

— Он не незнакомый… — Пупс сначала хотела объяснить, но замолчала и переключилась сразу. — Лучше скажите, почему вы детей одних оставили на трибуне, это не хорошо. Кто ж так делает?

Я хотел сказать что «так» делает как раз она, но промолчал, видя в каком подавленном состоянии комсомолка. Продавщица наконец сделала лакомство и протянула сладкую вату Пупсу.

— Сейчас вторую сделаю, — сообщила бабуся. — Минутку подождите.

— Вторую дайте ему! — Елена Анатольевна кивнула на меня, сдула упавшие на лоб волосы и укусила свою сладкую вату.

Развернувшись, отошла в сторонку. Не на трибуну, но оставив меня одного у прилавка с лакомством. Как будто на трибуну идти боялась. И боялась видимо, там то журналюга сидит.

— Вы со мной на сектор не пойдете? — бросил ей вдогонку я.

Она не ответила. Проигнорила.

— Делать вату, молодой человек? — спросила бабуська.

— Делать, чего нет, сколько стоит?

— Уже заплачено.

Я скрестил руки на груди, отвернулся на поле, где продолжалась игра. Стоявшую неподалеку Елену Анатольевну решил не замечать, хотя и гложило любопытство, да и желание ей помочь тоже присутствовало. Футболисты по прежнему носились от бровки до бровки, не обращая внимание на довольно серьезную жару. Лето, как никак. Но функциональная готовность у игроков находилась на должном уровне. Вон тот же Родион*в газон полирует — нападающий, а в защиту и отбор играет, на каждый стандарт к своим воротам бегает. Торпедовцам проще, они если и используют прессинг, то интуитивный, а «Спартак» помимо прессинга, старается играть в одно касание, что требует постоянных перемещений по полю и пахоты все 90 минут матча. И чтобы сохранить такой темп на протяжении всей игры, функционал у игроков должен быть на высочайшем уровне. У Беск*ва кстати такие приемы с игрой в одно касание не прокатывали особо — Барин вел подсчет точных передач, а при игре в одно касание процент брака всегда на высоком уровне. Олег Иванович же руки футболистам развязал и они с изюминкой играют, не думают про послематчевый втык на разборе полетов от главного.

— Товарищ, держите сладкую вату, — отвлекла меня от мыслей продавщица.

Я обернулся, вату взял одной рукой, а второй из кармана деньги вытащил, на прилавок к бабуське рубль положил.

— Так заплачено же уже, — удивилась она.

— А вы случаем не видели, что тут происходило между влюбленными? — я деньги раз, и поближе к бабусе подвинул, считай за килограмм ваты заплатил сверху.

Она смутилась, покосилась на Ленку, но деньги взяла, в карман фартука спрятала.

— Вот знаете, как Фаина Раневская сказала? — вздохнула она. — Бог создал женщин красивыми, чтобы их могли любить мужчины, и глупыми, чтобы они могли любить мужчин.

— Очень интересно, только непонятно ничего, — ответил я.

— Я говорю, что совсем глупая девчонка, раз между вами двумя такого козла выбирает, — охотно пояснила продавщица. — Но это ее выбор, понимаете, молодой человек?

Почему «козла», я спросить не успел (хотелось верить, что козел из нас двоих — не я), сзади меня уже небольшая очередь за сладкой ватой образовалась. И народ был не то чтобы особо доволен моим затянувшимся диалогом с продавщицей.

— Товарищ, вы покупать вату будете?

— Очередь не задерживайте.

Пришлось уступать место у прилавка очередным. Зато понятно стало, что причина слез Пупса таки в том пареньке журналюге. И покраснение на ее запястье — тоже дело рук этого козла.

Глава 16

Забрав лакомство, я вернулся на трибуну с твердым намерением поговорить с диковинным «экземпляром» из журналистского ложа. Не вот это все «ты зачем девочку обижаешь», а с ходу втащить. Терпеть ненавижу, когда мужчина показывает перед женщиной свое превосходство за счет физической силы. А этого журналюгу будет неплохо окончательно протрезвить.

Ленка, когда я проходил мимо нее, даже не подняла глаз, сладкую вату с таким аппетитом уплетала, будто всю неделю до этого голодала. Ну как говорила Раневская устами бабульки продавщицы, бог создал женщин глупыми. Видимо Пупсу не хватало острых ощущений, и было мало пролитых слез. Хотя конечно интересно, что девчонку с этим журналистом связывает и почему он счел возможным свои руки распускать и ни где-нибудь, а в общественном месте. Самоуверенный типок.

Однако далеко уйти, я не ушел.

— Подождите, Иван Сергеевич! — Ленка с перепачканной в сладкой вате ртом, догнала меня. — Вы правы, я на второй тайм пойду, а то весь ваш футбол пропущу.

— Пойдемте, во втором тайме нас ждет самое интересное, — говорить о своих планах я не стал, чтобы девку не спугнуть, а сам уже поглядывал на ложе журналистов, искал мужичка.

Предложить что ли этому козлу пропитому меня вот так за руку попробовать взять, так рога пообламаю. Пусть у меня комплекция в новом теле не особо чтобы богатырская, но пусть на это скидку не делает, своих в обиду я не дам, а к Пупсу как-то прикипело за эти дни. Своей комсомолка стала, хоть тресни, пусть и существовали между нами разногласия по «идеологическим соображениям», о которых она не забывала напоминать по несколько раз на день.

Я предложил Ленке руку, чтобы та могла опереться, но та отказалась.