Тренировочные часы

Я написал Дэву и сказал, чтобы он перестал пялиться на твою задницу и нашел кого-то нового, кого можно вожделеть. Он не казался расстроенным, и знаю, что он любит раздражать меня, гр*баный засранец. Он сказал, что ты заказала новую пару носков, чтобы прикрыть голени, в желтые и синие полосы. Держу пари, они очаровательны — у тебя самые сексуальные ноги.

Дэв хвастался тобой, сказал, что они поменяли твою позицию и попытались сыграть с тобой в нападении. Почему ты не сказала мне, что забила два гола?

Официально занятия начинаются двадцать пятого — еще два дня, — но у меня распечатана программа занятий, и я готовлюсь к нагрузке. Я такой гр*баный ботаник, клянусь.

У меня отличная стажировка. Как ты знаешь, я работаю с футболистами и командой тренеров и терапевтов. Если все пойдет хорошо, надеюсь, что они предложат мне постоянную работу, как только я получу степень. Опять же, это Мичиган, и здесь чертовски холодно, поэтому посмотрим, смогу ли я выдержать зиму.

Я люблю тебя, Анабелль. Ты, несомненно, одна из моих лучших друзей, и я думаю о тебе каждую секунду каждого проклятого дня. 

ГЛАВА 23

   Анабелль

Я смотрю на свое отражение в зеркале ванной, поворачивая голову слева направо, изучая себя. Мои щеки пылают, глаза блестят, но что-то не так.

Хм.

Я наклоняюсь вперед, опуская нижние веки указательными пальцами, проверяя радужку. Похлопываю себя по щекам. Провожу рукой по своему горлу, тыкаю в ключицу.

Хм.

— Эй, ты закончила? Я собиралась освежить лицо. — Мэдисон просунула голову в дверь ванной, окидывая меня внимательным взглядом. Она закончила прихорашиваться, и совершенно очаровательна. — Ты такая бледная. Ты хорошо себя чувствуешь?

Я хмуро смотрю на свое отражение.

— Я выгляжу бледной? Правда? Мне показалось, что я покраснела. — Я втягиваю щеки, морщась от своего рыбьего лица.

— Нет, ты определенно бледная. — Наши глаза встречаются в зеркале, и я вижу, что она подняла брови. — Ты ведь не заболела? На прошлой неделе гриппом заболели трое моих одноклассников.

— Нет... Возможно? Не знаю. В последнее время все... не так.

— Может это депрессия? Я знаю, ты скучаешь по Эллиоту, но это не значит, что ты влюблена в него.

Она ошибается. Я влюблена в него и хочу отметить, что иногда страдание от любви, которой у тебя никогда не было, хуже, чем страдание от любви, которая была. Все, что было между мной и Эллиотом, осталось нереализованным.

— Анабелль, у тебя было целое лето, чтобы забыть его и жить дальше. Прошло больше двух месяцев.

Три.

Прошло почти три месяца летних каникул, а я все еще безумно скучаю по нему. Наши письма ничего не значат, если его здесь нет. Они слабая замена.

— Знаю, Мэдисон, но это не одно и то же.

— Не помогает то, что ты спишь в его проклятой спальне. — Она несколько раз упоминала об этом как о причине моей меланхолии. — Хочешь поменяться?

— Пожалуйста, я не вчера родилась, — поддразниваю я. — Ты просто хочешь кровать королевских размеров.

— Верно. Моя кровать отстой. Я не могу привести никого домой, потому что она слишком узкая, чтобы безопасно разместиться. В прошлые выходные, когда ты ужинала у своего отца, я привела парня домой, и он упал с края, когда падал на меня. Это было так неловко.

Это зрелище заставляет меня хихикать.

— Я имею в виду, он уже лежал на полу, на коленях — разве он не мог просто продолжать процесс?

Она отходит от дверной коробки.

— Черт возьми, ты права! Он вполне мог это сделать!

Она скрещивает руки на груди.

— Черт, теперь я чувствую себя лишенной оргазма.

— После этого он тебя не удовлетворил?

— Нет. Он все продолжал жаловаться на кровать.

— Он пригласил тебя к себе?

Мэдисон делает гримасу.

— Серьезно? Как будто я бы тр*халась с ним в студенческом общежитии. Отвратительно. Ничего не имею против этих парней, но дом Пи отвратителен — никто его не убирает.

— Он определенно не похож на другие дома на Греческой улице.

— Нет, черт возьми, эти дома великолепны.

— Даже дома на Джок-Роу в пятьдесят раз лучше, чем дом Пи.