Трепет черных крыльев

Правда, пить стал еще больше.

Андрей Добров. Битники-3000

Он был похож на слона, которому отрезали хобот и одели в огромную гавайку.

— Хочу жить легко, как полет пушинки — и чтобы ноги не касались земли, — сказал слоноподобный Мик. — А вместо этого мы тащимся по жаре в Лост-Анжелос.

— Все потому, что ты никогда не слышал битлов, чу, — ответил Вик.

И правда — чистейшая правда, Мик никогда не слышал клонированных битлов, что гораздо круче прежних — точно таких же битлов, только с другим качеством звука. Все их песни были переписаны машинами так, что музыка вызывала в слушателе настоящий оргазмический взрыв. Да и откуда бы Мику слышать новинки ШоуБи, с его-то работой!

— Класть я морковь хотел на все, если через пять минут мы не увидим пищепост или хотя бы водоточку! — заорал Мик и вдал по кнопке газа так, что старенький стотысячный «мерс» завыл, будто его начали насиловать прямо в выхлопную трубу.

Как по волшебству, на горизонте появился пищепост. Даже не пищепост, а кормоблок! Здоровый, с крышей из пластожести или стеклочерепицы — издалека не разобрать. Но крыша сверкала как новенький атомный диск с песнями какого-нибудь Билли-Шмилли Айдола-младшего. К кормоблоку была пристроена пыльцеколонка, но на парковке было пусто, если не считать громаду заржавленного многовоза с битыми стеклами и спущенными шинами.

— Спасибо, Будда! СпасиБу! — застонал Мик и направил колымагу прямо к кормоблоку.

— Ты аккуратней с Буддой-то, — посоветовал Вик.

Бледный, покрытый рыжеватыми волосками, Мик был лейтенантом отряда Ящериц Будды и жил в Подземнотауне Пять, скрытой крепости староверов. Там, на минус триста пятом этаже, безусловно, можно было открыто поминать имя Будды, но уже тремя этажами выше китайцы могли за это арестовать и бросить в Дом Воспитателей. С этим у китайцев было строго — Небесный путь не позволял не-китайцам исповедовать Старые Веры, считалось, что это разрушает целостность простых личностей. Вик совсем недавно переселился в Подземнотаун Пять и пока еще плохо ориентировался в его улицах.

Они ввалились в зал, заказали по огромному стамбулгеру, пару кружек холодного ананасового пива и двадцать граммов травы. Трава оказалась ароматизированной и отдавала ванилью — а что может быть отвратнее ванильного косяка? Только косая ваниль.

— Опять за свое, чу? — спросил Вик, увидев, как Мик вытащил старенький буквонайзер из сумки.

Толстый Мик, как был уверен Вик, зарабатывал себе на жизнь буквонайзером. То есть он был писателем. Микки писал порнографические рассказики и продавал их тут же на улице Подземнотауна Пять.

— Знаешь, чу, я вообще-то хочу написать что-то необычное, — сказал Мик, — нечто такое, в чем не было бы ни одного плохого слова.

— Зашибись! — сказал Вик. — Зачем? Кому нужны рассказы без плохих слов?

В кормоблок влетела цветочек в шортах и майке с изображением старины Бандераса — это такие филиппинские маечки, на которых изображения не просто трехмерные, но еще и разговаривающие. То есть дешевка, но прикрыть морковь годится.

— Стручки! Это ваша коляска на парковке? — спросила цветочек.

Мик с Виком переглянулись и кивнули разом.

— Привет, чуваки, — сказал Бандерас с майки.

— Вы едете на концерт? — спросила цветочек и выключила Бандераса.

Еще один кивок.

— Меня зовут Мелисса, — сказала цветочек, — и дальше мы поедем вместе. Только, чур, секс по очереди. Двоим сразу не хочу!

«Блин! — подумал Мик. — И она туда же!»

Они заправились на пыльцеколонке и покатили дальше.

— Ну, — сказала Мел, — кто начинает?

— Пошла ты, — сказал Мик, — дай людям отдохнуть!

— Эй, ребцы, у вас все в порядке с морковью?

— Все, — сказал Мик.

— Или я что-то не понимаю, — удивилась Мел, — а как же плата за проезд?

— Начиталась книжек! — бросил через плечо Мик.

— Да ладно тебе! — сказал Вик. — Правила есть правила, что девчонку обижать?

Они слушали по радио репортаж с кикбольного матча. Мел дрыхла на заднем сиденье.

— Эй, чу, это что там впереди? — спросил Вик.

— Где? — спросил Мик.

— Ты что, не видишь? — спросил Вик.

— А! — ответил Мик. — Это чуваки голосуют.

Здоровенный хиппоид с длинными спутанными по его моде волосами стоял у трассы, а его цветочек сидела прямо в пыли.

— Это что за коляска, чу? — спросил детина, когда «мерс» остановился около них.

— Машина, — ответил Вик. — Что, никогда не видел?

— И на чем она ездит, — спросил волосатый, — на воздухе?

— На пыльце, как и все, — ответил Вик.

— А! — сказал волосатый. — А мы летели, но у нас леталы сломались. Турецкое фуфло! Подбросите до ближайшего пункта?

— Без проблов, чу, — сказал Вик.

Волосатый и цветочек сели на заднее сиденье, потеснив проснувшуюся Мелиссу.

— Меня зовут Дик, а это — Кларисса, — сказал волосатый. — Я ее подобрал тут недалеко, у монумента. А тебя как, цветочек?

— Привет, Дик, меня зовут Мелисса, — ответила цветочек Мел.

— Это что, чу? — опять спросил Вик.

— Впереди? — отозвался Мик.

— Ну да, — ответил Вик.

— Это Черный Дракон, — сказал тревожно Дик.

— Блин! — сказала Мел. — У меня гражкарта просрочена.

— И у меня, — сказала Клар.