Трепет света (ЛП)

— Богиня показала мне видение, в котором некоторые из королевских Воронов погружены в зачарованный сон под человеческой крепостью. Это и есть вороны, о которых говорится в легендах, не о птицах[26].

— Когда последний Ворон покинет крепость, тогда Англия падет, — сказала Мэйв.

Я кивнула.

— Если над Англией когда-нибудь нависнет реальная угроза быть покоренной, тогда Вороны должны пробудиться и защитить страну, вот о чем на самом деле гласит легенда.

— Так чего же они не пробудились во время Второй Мировой Войны?

— Если бы Германия затронула английские земли, они могли бы.

— Кто заключен под башней?

— Тебе нужны имена?

— Да.

Мэйв затрясла головой, и любой намек на улыбку испарился, когда она уставилась в никуда полным воспоминаний взглядом.

— Мы не называем их имен, пока они не восстанут, чтобы исполнить условия сделки, которую должны были разделить оба высших двора фейри. И тот факт, что наш король отказался жертвовать кем-то из своего золотого окружения, должен был показать нам, что он за человек. А вместо этого нам скормили историю о том, что заключенные под башней воины были настоящими чудовищами, от которых был рад избавиться сам темный двор, на самом деле они были лучшими воинами среди сидхов и не самыми худшими людьми.

— Но их имен вы все же не упоминаете.

— Я нет, потому что Таранис заставил весь Благой двор поклясться не упоминать их имен, пока они не восстанут, чтобы исполнить договор между людьми и фейри.

— Тяжело ли было изображать из себя юную восходящую кинозвездочку еще в пятидесятых, когда за плечами столько прожитых столетий?

Она одарила меня взглядом, вдумчивым взглядом, позволив мне увидеть проблеск горящего в глазах ума, который она обычно скрывала. Она не притворялась дурочкой, но и не весь свой потенциал демонстрировала.

— Очень хороший вопрос. Единственный, который мне никогда не задавали в интервью за все эти десятилетия.

— Я поняла, как сложно мне скрывать, что я принцесса Мередит, когда приехала в Лос-Анджелес. Поняла, как тяжело скрывать свои секреты, тяжело ни с кем ими не делиться.

— Некоторыми из своих секретов я делилась с Гордоном. Хотелось бы мне, чтобы он был жив и смог увидеть Лиама. Думаю, он вырастет похожим на того красивого мужчину, которого я когда-то встретила.

Когда я встретилась с покойным мужем Мэйв, он уже был весь пронизан раком, посягавшим на его жизнь, мужчина, чья молодость прошла в шестидесятых, уже около четырех десятков лет как молод не был. Он стал лишь умирающей оболочкой того привлекательного директора, завоевавшего сердце Мэйв, но ее самой заветной мечтой по-прежнему было родить от него ребенка. Мы с Галеном провели ритуал плодородия и с благословением Богини подарили Мэйв и Гордону силы, чтобы они как пара смогли исполнить свое последнее желание. Он умер за несколько месяцев до рождения Лиама, но все же успел услышать сердцебиение малыша, увидеть снимки УЗИ и убедиться, что у него будет сын.

— Мне так жаль, что ты потеряла Гордона.

— Ты подарила нам сына, Мередит, тебе не о чем сожалеть.

— Навестим малышей в детской?

Она улыбнулась.

— Да, давай. Если я хочу напомнить Лиаму о том, что я его мама, мне стоит почаще с ним видеться.

— Должна ли я еще раз извиниться за поведение Лиама?

— Если бы ты выросла при дворе фейри и никогда не покидала бы его, ты бы так себя не вела.

— Я бы не принесла извинения или не чувствовала бы необходимость извиниться за что-то, в чем нет моей вины? — уточнила я.

— Ни того, ни другого, — ответила она и мягко улыбнулась, но за улыбкой скрывалась грусть, а взгляд был почти загнанным.

Я сжала ее ладонь в своей руке.

— Мне жаль, что тебе приходится так много времени находиться вдали от своего сына.

— Не скажи ты этого и не будь искренней, я возможно не ответила бы следующего: фильм, съемку в котором я только что завершила — потрясающий шанс для меня, как для актрисы, сменить амплуа. Если бы тебя с остальными здесь не было, чтобы побыть с Лиамом, я бы не смогла им воспользоваться или попыталась бы взять сына с нянечкой с собой, но ему лучше здесь, дома, со своей семьей. Мне просто нужно понять, как стать более значимой частью этой семьи.

— Я очень рада, что ты считаешь нас своей семьей, Мэйв.

— Ты вернула меня в Фэйри или привела Фэйри ко мне после столетий уверенности, что я навсегда потеряла ее.

— Не могу представить себе, каково так надолго потерять ее. Три года изгнания и так были тяжелыми для меня, — признала я.

— Но ты в самом деле американская принцесса фейри, Мередит, с очень американским подходом в своих идеалах. Как, например, предоставить своим стражникам выбор в вопросе любовников.

— Думаю, на это и надеялся отец, когда отправлял меня в школу и поддерживал, когда я заводила друзей вне сообщества фейри.

— Я никогда не была знакома с принцем Эссусом, но он, кажется, был очень мудр. Ни один охранник не может сказать о нем ничего плохого.

— Ты пыталась разузнать о нем? — спросила я.

Ее жест в ответ был чем-то средним между кивком головы и пожатием плеч.