Трепет света

Я разумной быть не хотела. Мне хотелось быть абсолютно неразумной. Хотелось наорать на нее, оттолкнуть Холода, закричать на весь мир, и единственное, что меня сдерживало — голос в моей голове: «Это нелепо».

Это была принцесса, в действительности королева, королева Шолто, а значит я должна справиться. Последнее, что я могу для него сделать: помнить, что я была его женой… Забавно, но я никогда не думала о себе, как о жене Шолто, но мы были обручены самой магией Фэйри и Богиней, этот союз получил такое благословение, какое только возможно.

Я вдруг подумала о том, о чем не задумывалась ранее, и посмотрела на Холода.

— Кто-нибудь сообщил слуа, что их король мертв?

— Они знают, — ответил он.

— Ты уверен?

Он кивнул.

— Да.

Холод помог мне встать, но высокие каблуки, которые не казались такими уж высокими, вдруг подогнулись подо мной, и ему пришлось подхватить меня на руки, чтобы я не упала. Тихий болезненный звук сорвался с его губ, и я вспомнила, что он тоже был ранен.

— Холод, ты же ранен. Мне жаль, мне так жаль…

Я попыталась отстраниться от него, но он не позволил. Я снова оттолкнулась от его груди, пытаясь заставить его меня отпустить, но он вздрогнул, и я поняла, что надавила прямо на его раны. И снова заревела.

— Всем вокруг больно.

Меня забрал на руки Гален, и Холод позволил ему.

— Мне не больно, — сказал он с улыбкой.

— Пока нет, — ответила я, обвив руками его шею и уткнувшись в нее лицом. Слезы вдруг высохли, и я почувствовала себя опустошенной. И снова задрожала, сотрясаясь в его руках, как будто расползалась на части.

Я чувствовала, что он куда-то направился, и приподняла голову, увидев, что мы следуем за медсестрой, и что Холод идет сразу за нами. Охранники, ожидающие снаружи маленького алькова зоны отдыха, сейчас шли по обе стороны от нас. Среди них были Усна и Катбодуа, ее мантия из черных перьев трансформировалась в черный кожаный плащ, хотя я знала, что это частично было иллюзией. Не уверена, как отношусь к тому, что она несет свою службу теперь, когда я узнала о ее беременности, но прямо сейчас для меня было слишком тяжело думать об этом, так что я оставила это на потом. К группе охранников спереди и позади присоединились полицейские в форме. Они предоставили мне пространство, чтобы дышать, о чем я просила, но силы моей стражи: и сидхи, и люди из Департамента общественной безопасности, — были удвоены, чтобы полиция была уверена, что меня не убьют под их присмотром.

— Где Дойл? — спросила я.

— Он задает трепку Сараид и Догмаэле, — ответил Гален.

— Это не их вина.

— Он ужасно зол на себя, но срывает свое зло на них.

— Почему он зол на себя?

— Потому что мы оба уверены, что, если бы мы были рядом с тобой, этого не произошло бы, — ответил Холод за нами.

Я покачала головой, пытаясь говорить сквозь стучащие зубы:

— Это не правда. Вряд ли это так.

Я постаралась обдумать, было ли время, чтобы хоть кто-то успел что-нибудь предпринять? Смогли бы Холод с Дойлом что-то изменить? Справились бы они лучше, чем Сараид и Догмаэла? Холод был ранен, сегодня он просто не мог быть там, а Дойл… Смог бы Дойл что-то изменить или же тоже погиб бы? При мысли об этом было так страшно. Я отбросила ее и задрожала так сильно, что едва могла держаться за Галена. Он прижал меня ближе, крепче, как будто пытаясь поделиться своим теплом.

Медсестра, чье имя было Нэнси, да, сестра Нэнси привела нас в отдельную комнату. Принцесса Фэйри всегда получала лучшую палату в больнице. Правда то, что я принцесса, не помогало мне избежать больниц совсем, кажется, я в них бывала даже чаще, зато у меня всегда была отдельная комната. Это было единственным способом справиться с прессой и зеваками. Вся моя жизнь была сплошным инфоповодом, и прямо сейчас я бы все это променяла на то, чтобы Шолто вошел в эту дверь живым.

Полицейские хотели убедиться в безопасности комнаты, как и мужчины и одна из женщин дипломатической службы, но сидхи дали им понять, что никто из них не заметит магическую опасность. Похоже на сборище игроков регби в комнате, никто не хотел оказаться вне игры, все охранные службы жаждали обыскать комнату.

Сестра Нэнси нашла решение:

— Мы собираемся снять с принцессы ее мокрую одежду, так что, если вы лично не видели ее обнаженной прежде, тогда выходите.

Все люди: и сотрудники правительства, и полиция, — направились за дверь смущенной толпой. Их было так много, что в дверях образовалась пробка. Один из копов вернулся назад, спросив:

— Вы уверены, что всего двое отцов детей смогут защитить ее, когда мы выйдем из комнаты? На пляже с ней было четверо охранников.

— Только мы с Усной покидаем семерку наших стражей, — ответила Катбодуа. — Полагаю, пяти Воронов будет достаточно.

— На пляже с ней было четверо, помнишь? — повторил он.

— Без обид, но двое из них были людьми. А это пять Воронов-стражей.

Гален усадил меня на постель, как сказала ему медсестра, и она показала большой полиэтиленовый пакет.

— Мы можем убрать сюда ваши вещи, принцесса, если они не понадобятся полиции в качестве вещественных доказательств. А затем они могут поехать с вами домой.