Трепет

– А как же Аштарак? – не поняла Кама. – Там ведь тоже живут араманы? Те, которые ушли из долины Иккибу еще раньше.

– И что теперь? – пожала плечами Туррис. – Они считают левый берег Утукагавы своей родиной, смогли защитить его от нападок Тирены, поставили дома, крепости, но разве теперь это поможет им защититься от кочевников?

– И куда же пойдут все эти люди? – спросила Кама.

– Кто-то останется в Раппу, – наморщила лоб Туррис. – Кто-то найдет себе место в Бабу. Но я очень боюсь, что и тем и другим придется отступать до самого Ардууса и немногие из них выживут.

Кама оглянулась. Дымы над Араманой уже несколько дней застилали небосвод. Среди беженцев были и раненые на подводах. Из уст в уста передавались рассказы о страшных гахах, которые не просто убивают араманов, но даже и пожирают тех, кого удалось сразить.

– Почему ты стала угодницей? – спросила Кама Туррис.

– Захотела, – хмыкнула Туррис и добавила: – Не смогла угодить одному мужчине и решила, что буду угождать всем. Не только мужчинам.

– Получается? – спросила Кама.

– Узнаем, когда закончится эта война, – отрезала Туррис.

…Они потеряли у входа крепостных ворот час. Стража пропускала сначала тех, кто был на подводах и шел пешком. Все, хотя бы немного напоминающие воинов, оставались снаружи. Араманские дружины вставали перед глубоким рвом слева от тракта, справа стоял алый шатер ардуусского войска, возле которого расхаживали трое воинов в теплых плащах, но желающих вступить в ряды северного воинства как будто не находилось.

– Обещают прощение преступлений, – скривилась Туррис. – Но в Арамане это не выгорит. Араманы будут сражаться в араманских дружинах, пусть даже они станут иссякать, словно песок, зажатый в горсти. Ничего, всегда есть надежда, что Раппу останется неуязвимой. Там, дальше – стена замка. Она еще выше. И перед ней тоже ров. И на полпути между Раппу и Бабу – еще одна стена в узкой теснине. И сам Бабу на выходе из ущелья – такой же неприступный, как Раппу. И его стена тоже может обороняться с двух сторон!

– Один из трех запоров долины Иккибу, – пробормотала Кама, окидывая взглядом стену. – Бэдгалдингир, Раппу и Бабу и Даккита. Даккита уже взломана. Есть еще проходы, но они не для армий.

– Донасдогама и горная тропа от Соболна? – спросила Туррис. – Тропа от Соболна трудна даже для одиноких путников. Да и считай, что проходима только в одну сторону. Донасдогама… может быть. Третий путь какой?

– Есть узкая тропа в горах Балтуту, – прошептала Кама. – Очень узкая. И о ней почти никто не знает. Да и пройти по ней не легче, чем из Соболна. К тому же там множество ловушек, а на перевале мой отец поставил крепость. Меньшую, чем крепость Ос, но еще более неприступную. Но и ее расположение всегда держалось в тайне… Я, к примеру, не знаю, как ее найти. Тем более со стороны Сухоты.

– Для чего она? – не поняла Туррис. – Ваши охотились в Сухоте.

– Никогда, – мотнула головой Кама, ежась от холода, мороз щипал щеки, забирался под одежду. – Отец как-то сказал, что всегда должен быть выход. Вокруг Лаписа – самые неприступные пики Балтуту. Проход в долину только через Холодное ущелье, которое перегораживает крепость Ос. Должен быть выход. Иначе королевство обратится в тупик. Поэтому появилась тропа, по которой никто не ходит. Кажется, только мой наставник ходил по ней, проверял. Сор Сойга. Но его уже давно нет в живых.

– Ладно, – тоже подняла воротник куртки Туррис. – Мы все равно бы не нашли ту тропу. Да и какой резон идти через земли гахов?

– У меня плохие предчувствия, – снова поежилась Кама. – Я думала, мне холодно из-за мороза, но это другой холод. Помнишь, мы выходили из Туна? Пять дней назад? На второй день пути, в первый день зимы, вечером?

– Да, – кивнула Туррис. – На тебе лица не было. Я подумала даже, не хватил ли тебя удар. У меня и у самой болела голова. Но ты отшутилась.

– Я просто не поняла, – прошептала Кама. – Думала об этом всю дорогу. Знаешь, мне кажется, что кого-то убили!

– Убили? – не поняла Туррис.

– Ты почувствовала, когда рухнула Змеиная башня? – спросила Кама.

– Да, – кивнула Туррис. – Трудно было не почувствовать. И жаром обдало, да и посуда звенела у меня на столе.

– Еще одна башня рухнула, – прошептала Кама. – Где-то за горами Балтуту. Близко! Запомни. Первый день зимы. Поздно вечером. Я узнаю, что это было. Убили кого-то, кто был велик, как эта огромная башня!

– Уж и не знаю, – задумалась Туррис. – Есть ли еще такие великаны в Анкиде? А сейчас что тебя мучит?

– Не могу понять, – съежилась Кама. – Дурное предчувствие. Что-то должно случиться сегодня. Сегодня и здесь.

– Орс, – окликнула великана Туррис. – Как твое чутье? Помнится, в облике старика ты хвастался, что твоя больная спина помогает предсказывать не только погоду, но и любые неприятности?

– Со спиной в этот раз ничего не выйдет, – прогудел Орс. – Мной теперь можно стены прошибать. Но беспокойство какое-то я чувствую. Не могу пока только понять почему. Может быть, пора бы уже перекусить?