С тех пор как он примирился с прошлым, в котором подавлял свои творческие позывы из-за того, что они ассоциировались у него с отцом, который был художником и спился, он купил краски, кисти и холсты и порой позволял себе заняться творчеством. У него получалось все: пейзажи, натюрморты, портреты. Кисть, мастехин — все плясало в его руках. Жаль, что это было крайне редко. Но он надеялся, что счастливое время когда-нибудь наступит.
Вот и в этот день он провел часов шесть с ребятами из «Анимы». Один из них, Антон, написал отличный питерский пейзаж с трамваем и Троицким собором на заднем плане. Другие ребята — городские и деревенские пейзажи. Сам Олег, как обычно, наваял несколько работ мастихином, используя краску, что оставалась после ребят на палитрах.
Уставший, но радостный он пришел домой, где его встретила недовольная Катя. Приподнятое настроение тут же опустилось.
— Зачем тебе это нужно? Тратишь время непонятно на что! Лучше бы со мной побыл или с детьми или поработал бы.
— Но Катя…
Он знал, что нет аргументов, с помощью которых можно было бы переубедить Катю. Его голова буквально разрывалась от болезненного поиска ответа на вопросы: «Почему она так себя ведет? Я ведь делаю хорошее светлое дело, и оно мне нравится?» Глава 25. Луга
Рано утром следующего дня Олег поехал в Лугу проводить собрание кредиторов по одному из своих предприятий. Ему нравились такие поездки. Три часа туда, два — обратно. Возможность побыть наедине с самим собой пять часов: послушать музыку и аудиокниги, поболтать по телефону с кем-то из друзей, построить планы, полюбоваться загородными пейзажами… А там еще совсем другие люди, простые и дружелюбные. Нальют чай с сушкой и конфеткой и спросят: «Как детки?», вздохнут лишний раз и посмеются невпопад.
По дороге он вспоминал свою переписку с Софи. Улыбался. В дневник он не заходил, но видел, что Софи прислала ему на почту фотку, где она жизнерадостная и улыбающаяся в джинсах и футболке.
Доехав до офиса, он первым делом открыл дневник.
Олег ответил: