Трэш. #Путь к осознанности

Спасти мир не удалось), но и без спасения не обошлось. Пришлось спасти кошку, точнее котенка. Иначе бы она попала в руки не очень хорошему человеку (мне так сказали), и единственная надежда на спасение — это я. Ну и как я могла отказаться после утренней миссии?! Правильно. Никак. Пришлось соглашаться. В общем. В нашем полку прибыло, Масяня теперь будет жить у нас. Ей два месяца. Может, из таких мелочей мир и складывается?

Андрей Сурьмин пока не ответил, зато я решила еще одного человека спросить. Я же подружились с инструктором по яхтингу, ездит на мотоцикле, сноуборде. Ответил мне про цель вот что: «Стать счастливым и иметь такой бизнес, который позволит мне ходить в кругосветные путешествия, выходить на берег и садиться в свой S класс».

А еще я сегодня на работу ходила совсем не в характерном для себя образе — рваные джинсы, клетчатая рубашка, топсайдеры. Фотку, наверное, уже видели?

Доброй ночи, Олег!

Глава 24. Мастер-класс

На пару дней Олег погрузился в дела.

Одно из них вызвало очередную ссору с Катей, и Олег не хотел заходить с испорченным настроением в дневник.

Олег решил провести мастер-класс по живописи для ребят с ограниченными возможностями здоровья. Он уже много лет поддерживал центр «Анима», в котором было около трех сотен семей, воспитывающих таких детишек. «Детишками» их, конечно, можно было назвать только условно. Многие уже выросли до двадцати-тридцати лет, но по физическому и психическому развитию оставались детьми. При этом многие из них очень талантливы. Олега, как попечителя этого центра, часто приглашали на различные мероприятия. Он приходил изредка и всегда оказывался центром притяжения. К нему подходили, смотрели в глаза, гладили, обнимали, смеялись десятки людей, и он первое время даже терялся от этого внимания. Постепенно привык и с радостью отвечал приятием на все, что они делали.

Его представление о том, кто кому помогает, изменилось, когда он посетил отчетный концерт ребят на сцене Дома творчества юных. Два с лишним часа на сцене выступали вокалисты, актеры, танцоры, которым с невероятным усилием давались каждый шаг, каждый жест, каждое слово. Не всегда были понятны слова в стихах, участники периодически терялись от волнения и не попадали в ноты. Непослушные тела не хотели выдавать те ритмические рисунки танца, которые, без сомнения, выстраивались в головах этих артистов. Но Олега поразило другое: радость! Да, именно радость! Не жалость к себе и друг к другу, а сумасшедшая воля к жизни и желание схватить все самое ценное из того состояния, которое есть.

Это вызывало восторг и уважение. Ничего больше.

После первого такого концерта Олег, сев в машину, не смог сдержать слез. Но не от жалости, а от своего малодушия и страха, с которыми он шел на этот концерт. Он шел поддержать своих подопечных, но боялся, что ему будет очень непросто видеть такое представление. И тут… Катарсис. Ему было стыдно за себя и других «здоровых» людей, которые жалуются на свою жизнь и которым всегда все «не то и не так».

«Люди! Да вы охренели! — хотелось кричать ему. — У вас целые руки, ноги и послушные тела. Вы можете нормально ходить, говорить, танцевать, лепить, ковать, любить! Что вам еще нужно? Посмотрите на свои лица, когда идете по улицам, когда говорите друг с другом, ездите на своих машинах: ощущение, что вас заставляют прожить эту жизнь как тяжелое испытание. А это праздник! В жизни нет ничего, кроме праздника в каждом мгновении!» Ему очень хотелось привести на подобные выступления всех, кто ныл и жаловался на жизнь, — для прочистки мозгов.

Периодически Олег проводил для подопечных ребят, одаренных в живописи, мастер-классы, где они рисовали настоящими масляными красками пейзажи, натюрморты и свои фантазии. В такие дни Олег отключал мобильный и радовался как ребенок творческому процессу.

Он арендовал два помещения в одном из зданий, в котором ранее располагался советский завод музыкальных инструментов. В одном помещении хранилась коллекция их с Арменом картин, а в другой они иногда что-то проводили.