Трещина во времени

Мэг едва могла говорить: к горлу подступили рыдания.

— Ох, Кельвин, мама без конца пытается от них хоть чего-то добиться! Она сама несколько раз ездила в Вашингтон и все время куда-то пишет! А ей все время отвечают, что он выполняет тайную и опасную миссию и что она может им гордиться, но он пока не имеет возможности… возможности с нами связаться. И они непременно известят нас, как только будут какие-то новости.

— Мэг, ты только не бесись, но не может оказаться так, что они и сами ничего не знают?

— Этого я и боюсь больше всего, — по щеке Мэг проползла одинокая слезинка.

— Ты боишься заплакать? — ласково спросил Кельвин. — Ты ведь с ума сходишь от горя, верно? Не бойся, поплачь. Тебе станет легче.

— Я уже плакала, слишком много плакала, — дрожащим голосом призналась Мэг. — Но я должна быть как мама. Я должна сдерживать себя.

— Твоя мама — совсем другой человек, и она намного старше тебя.

— Хотела бы и я быть другой! — выпалила Мэг. — Ненавижу себя!

Кельвин осторожно снял с нее очки. Затем вынул из кармана платок и вытер ее слезы. Это молчаливое сочувствие сломило последнюю преграду: Мэг скорчилась, и слезы хлынули ручьем. Кельвин молча сидел рядом и лишь иногда робко гладил ее по голове.

— Прости, — всхлипнула наконец Мэг. — Мне ужасно жаль. Теперь ты тоже меня возненавидишь!

— Ох, Мэг, — сказал Кельвин, — ты и вправду тупица. Как ты не можешь понять, что такое чудо, как ты, я впервые встретил за долгое-долгое время?

Мэг выпрямилась, и лунный свет засверкал на ее мокром от слез лице. Без очков ее глаза поражали неожиданной красотой.

— Если Чарльз Уоллес вундеркинд, то я, скорее всего, ошибка природы, — и снова луна блеснула, на этот раз на скобках на зубах.

Похоже, она сказала так нарочно, ожидая его возражений. Но вместо этого Кельвин спросил:

— Знаешь, что я сейчас впервые увидел тебя без очков?

— Без них я слепая, как крот. У нас с папой у обоих сильная близорукость.

— Ну так вот: у тебя такие глаза, в которых можно утонуть, — сказал Кельвин. — И знаешь что? Ты, пожалуй, так и ходи лучше в очках. Потому что я вовсе не обрадуюсь, если кто-то еще увидит, какие удивительные у тебя глаза.

Мэг не сдержала довольной улыбки. Она почувствовала, что краснеет. Интересно, это можно увидеть в лунном свете?

— Ну ладно, хватит вам двоим время терять, — вдруг раздался в темноте недовольный голос. Из теней выступил Чарльз Уоллес. — Да, я за вами следил, — быстро признался он, — меньше всего мне хотелось вам помешать, но уже пора, детки, уже пора! — его голос звенел от возбуждения.

— Что пора? — удивился Кельвин.

— Мы уходим!

— Уходим? Но куда? — Мэг машинально схватила за руку Кельвина, ища поддержки.

— Если бы я знал! — ответил Чарльз Уоллес. — Но я думаю, что мы уходим искать папу.

И в этот миг из темноты перед ними словно выскочила ниоткуда пара сверкающих глаз: это луна блеснула в очках миссис Кто. Она каким-то образом оказалась рядом с Чарльзом Уоллесом, и Мэг не могла понять, как эта женщина умудрилась просто возникнуть на пустом месте. Услышав какой-то шорох за спиной, девочка резко обернулась. Там, по ту сторону каменной ограды, стояла миссис Что-такое.

— Ох, как мне надоел этот ветер! — плаксиво воскликнула миссис Что-такое, — он все время сдувает в сторону из-за всей этой одежды! — она щеголяла в той же копне шарфов и шалей, что и накануне, и стоптанные башмаки были при ней, а на плечи она накинула одну из простыней миссис Бунскомб. Пока она перебиралась через ограду, простыня зацепилась за ветку и соскользнула. Фетровая шляпа сползла на самые глаза, а другая ветка стащила с плеч розовый паланкин. — Ох, горе мне! — вздохнула старушка. — Никогда я к этому не привыкну!

Миссис Кто, кудахча, носилась кругами возле нее, и при этом казалось, что ее маленькие ножки вообще не касаются земли:

— Come t’e picciolfallo amaro morso! Данте. «Тебе и малый грех — укол жестокий!» — своей птичьей лапкой она поправила шляпу миссис Что-такое, сняла с ветки дерева розовый паланкин и ловко свернула простыню.

— Ох, как я тебе благодарна! — пыхтела миссис Что-такое. — Какая ты умелая!

— Un asno viejo sabe mas que un potro. А. Перес. «Старый осел знает больше, чем молодой».

— Только потому, что ты старше на какую-то пару миллиардов лет… — взвилась было миссис Что-такое, но ее перебил резкий и какой-то прерывистый визгливый голос.

— Н-ну, до-о-вольно, девушки! Нам пора поторо-пи-и-иться!

— Это миссис Которая, — пояснил Чарльз Уоллес.

Листья прошелестели под легким дуновением ветра, пятна лунного света задрожали, расступаясь перед кругом трепещущего серебристого сияния, и голос добавил:

— Что-т-то мне не хочется полностью материализоваться. Это так ут-то-ми-и-тельно, а у нас полно дел!

Глава 4 Тьма

Тут ветер дохнул так, что деревья содрогнулись. Мэг с испуганным визгом вцепилась в Кельвина, и миссис Которая раздраженно прикрикнула:

— Тиш-ше, де-етка!