Третье пришествие

А он многое повидал на своем секретном веку.

– Давайте досмотрим страшилку до конца, – предложил рациональный Фима.

Смотреть оставалось почти ничего. Как только Каменный Гость начал поворачиваться своей светлой, а точнее сказать, своей блестящей стороной, запись оборвалась. Фима вернул на экран последний уцелевший кадр – с одного бока Варяжский Гость был освещен Солнцем. А с другого, противоположного бока, где у порядочного астероида должна царить честная астероидная ночь, начинала выползать вторая, пожалуй, более яркая полоска.

– Вот, – сказал я. – Что может освещать поверхность астероида на теневой стороне? На мой взгляд – искусственные источники фотонов. То есть какие-то лампы. Скорее даже прожекторы.

– Прошу заметить, – подал голос Фима.

Сказал он эти слова очень тихо, но все немедленно к нему повернулись.

– Астероид вращается в направлении, противоположном вращению планет Солнечной системы.

– Все интереснее, – произнес Крючканов.

– Вообще-то, и Венера крутится не в ту сторону, – уточнил Дима. – Но, согласен, это – редкость.

– Так. Каменный Гость не желает показать нам свою светлую сторону. А почему? – спросил Крючканов.

– Ага, – уцепился Дима. – Виктор Васильевич! Похоже, вы наш союзник, а?

– Теперь все союзники. Даже исламские террористы.

– Хорошо бы им об этом сообщить, – саркастически заметил Фима.

– А вы предлагаете все засекретить?

– Я? Да боже упаси!

– Вряд ли, – сказал я. – Скорее предоставит это нам самим. Итак, умные мои мальчики, за дело! Жду ваших пророчеств. И чем страшнее они будут, тем лучше. Виктор Васильевич, теперь мне не просто потребуются возможности вашего ведомства. Теперь они очень потребуются.

В принципе, я мог заполучить ресурсы ФСБ и вполне официально, через Тараса. Но предпочел сделать так, как сделал. И Крючканов, похоже, оценил.

– Все, что в наших силах, Владимир Петрович.

Приятно иметь дело с напуганной ФСБ, господа. Но пробовать не советую.

* * *

Я считал, что при любом сценарии самым беспроигрышным будет создание убежищ с замкнутым циклом регенерации воздуха, воды и пищи. Идеальным местом для размещения таких убежищ мне представлялись шахты, но умные мои мальчики подсказали, что шахтами обычно называются такие дырки в земле, из которых достают уголь.

Я возмутился.

– Уж это мне известно!

– Тогда пусть вам будет известно еще кое-что. Там, где добывают уголь, Владимир Петрович, бывает много меме-метана. А это взрывоопасно. Шев! Лучше выбирать рудники.

– Это такие дырки, из которых руду достают? Там тоже бывает рудничный газ, насколько мне известно.

– Вы делаете успехи. Но я бы выбрал рудники.

– Вот и займись ими, классный руководитель. А командовать тобою будет Любовь Егоровна. Будешь доставать все, что пожелает твоя женщина. С помощью ФСБ, если сам не справишься. Ты чего дергаешься?

– Петрович! Длина всех горных выработок России составляет несколько тысяч километров. Даже если усадить на каждый метр по человеку, то и тогда мы упрячем под землю… ну, миллионов этак пять-шесть. Надо же думать немного, советник.

– Представь себе, думаю. Но ничего другого не придумал. Так что, копайте эти. Штреки.

– Потребуются проходческие комбайны. Горные инженеры. Маркшейдеры.

– У нас их что, не производят?

– Владимир Петрович! Послушайте, маркшейдер – это не трактор. Это профессия такая.

– А. Ну, вербуй, обучай. Слушай, хватит скулить! Времени не то что мало, его совсем нет. И помни, каждый метр проходки – человеческая жизнь. Вполне конкретно.

– А Фимка что будет делать?

– А Фимка будет подводные лодки ломать.

– Никак не привыкну к вашим шушуточкам, шев.

– А что так? Я же к твоим попо-привык.

Но про подводные лодки я вовсе не шутил. Весь проект с закапыванием населения ничего не стоил без источников энергии. На каждого человека требовались десятки киловатт мощности, а наземные электростанции вполне могли погибнуть. И уж наверняка порвутся воздушные ЛЭП. Добыча любого горючего на какое-то время тоже могла прерваться. Да она могла стать и бессмысленной, добыча, поскольку было неясно, хватит ли в нашей атмосфере кислорода для горения этого самого горючего, будь то нефть, уголь, торф или газ. Из всех затруднений я видел единственный выход.

– Очень остроумно, – оценил Фима. – В каждый рудник – по атомному реактору. Так?

– Лучше по два. Сделаешь?

– Ле хаим, – сказал Фима. – Только потом придет время, когда скажут, что евреи сгубили атомный флот России.

Я хмыкнул. Нет, ну кто о чем!

– Нам бы до этого времени дожить.

Фима вяло махнул рукой.

– На всякий случай начну-ка я со списанных субмарин. Благо, их девать некуда. Послушайте, а с адмиралами-то вы договорились?

– Нет. Вместо меня это сделал президент. Не стоит забывать, что он у нас есть.

– О! Да-да. Мне всегда интересно, чем он там занимается в своем Авральном кабинете.

– Может, винцо какое попивает, – сказал Дима. – Какое-нибудь заграничное.

– Может, и попивает, – сказал я.

– Мгм. Петрович, а президент может остаться человеком?

– Не больше двух сроков.

Было видно, что Дима отчаянно борется со смехом.

– А попо-потом?