Третье пришествие. Современная фантастика Болгарии

Она выдернула руку столь резко, что я едва не упал. Приблизилась к узнице и застыла перед ней, глядя ей прямо в глаза. Но и сигнала палачу не подавала. И на мгновенье мне почудилось, показалось, привиделось, что я все же успел, что удалось ее уговорить… Мать и дочь пристально смотрели друг на друга, не моргая. А потом пленница опустила голову, и сама приподняла волосы, обнажая шею…

Никогда не забуду ее нежную белую кожу.

А Королева медлила с казнью…

И тогда я понял. Она просто ждала, когда я уйду.

С глухим стоном я бросился прочь из зала.

* * *

Весь день я обходил Дворцовые секторы Столицы стороной. Я бродил по коридорам и штольням. Я плакал, я падал и рыдал, потом сидел неподвижно и опять брел, не ведая куда… Бил кулаками деревянные стены Дома. Проклинал и кричал. Все шарахались от меня. Успокоился лишь к ночи.

От кого я прятался? От нее? От себя?

Я пренебрег купаньем. Пробрался воровато в Тронный зал. Королева уже лежала в постели. Камин не растоплен. Светлячки съежились будто в тоске, и едва мерцали на стенах и потолке вместе с прядями грибницы на полу.

Я подошел, лег рядом, но не смог обнять ее. Однако мои пальцы сами нашли ее руку, и в ответ она яростно впилась в мою ладонь, мы сплели кисти, сжали пальцы до боли, дрожи и онемения. Так остались лежать, не заснув до самой зари…

7

С тех пор мы очень редко занимались любовью, лишь в силу потребности плоти. И не просыпались в объятиях друг друга по утрам.

Моя жизнь проходила, как в тумане. Смотр солдатских занятий на плацу. Инспекция новой партии оружия. Испытания новых образцов копьеметов. В Яслях, амбарах и социальных мастерских царит порядок – как всегда. Чистота и безупречность во всей столице. Отхожие места проветрены, обеззаражены и дезодорированы – как обычно. Все сломанное, стертое, обветшалое чинится и заменяется новым – как всегда своевременно, даже загодя. Населения уже почти пятнадцать миллионов. Почти все дороги вымощены, глубокие зимние укрытия хорошо укреплены, коридоры проходят вдоль толстых корней, изолированы от влаги смолой, от холода – мхом. Склады при зимних убежищах пополняются вяленым мясом и сухофруктами, зерном и ореховой мукой. В Империи исправно работают около четырнадцати тысяч водяных колес и свыше пятисот ветряных мельниц. Мостов полторы тысячи. Ощущается нехватка кожи для доспехов и спецодежды, требуемой на некоторых видах работ. Мало и ткани для пошива одежды, слишком многих надо одеть и обуть. В южных провинциях успешно разводят улиток, на востоке методично собирают лесные орехи…

Днем я почти не виделся с Королевой. Что-то оборвалось между нами. Или я просто не мог понять… принять… простить…

Я стал замечать, что единственной музыкой в державе было пение птиц да сигналы военных труб. В Семье никто не танцевал ради удовольствия. Не сочиняли сказок, не украшали спальные помещения, женщины не плели себе венков в косы, мужчины не драили пряжки ремней и бляхи на куртках, чтобы блеснуть перед миром. У нас не было выходных, не было богов, не было праздников. Лишь встреча и проводы солнца, сочетаемые с купаньем в двухстах тысячах выложенных камешками и ракушками прудов.

Меня сводила с ума мысль о том, что единственная из наших Дочерей, которой посчастливилось стать Царицей, умерла безымянной. Имя в Империи носил лишь я один. Даже у Королевы его не было. Как и у всех пятнадцати миллионов наших подданных.

Я ввел украшения, велел хоть чуть-чуть разнообразить наряды, циновки стали плести нарочно из разноцветного материала. Задумался над системой имен… Суета сует и всяческая суета. Разве это кому-то нужно?..

Мое мягкое сердце явно не принадлежало этому миру.

* * *

Беда грянула внезапно – с севера. Вторжение напоминало шквал. Уже на второй день стало очевидно, что агрессия долго и тщательно планировалась. И ничего удивительного, что мы проморгали подготовку нападения, и что нас застали врасплох.

Вторжение не было сухопутным, как следовало бы ожидать.

На нас налетели с воздуха. Перед рассветом, на выходе к купальням.

Это были прекрасные создания. Неотразимые в своей красе. Как на подбор стройные, с тонкими талиями, точеными ногами, руками и лицами. Амазонки с полосатой желто-смуглой кожей. За плечами у них жужжали крылья, и они, бесспорно, были гораздо более верткими и опытными летчицами, чем наши принцы и принцессы. Вдобавок – отлично вооруженными. Я разглядел, чем они косили наших солдат. Пружинный скорострельный самострел, он поражал дальше, точнее и быстрее, чем наш стандартный арбалет. А наконечники осиных дротиков были вымазаны ядом. Не привыкшая отражать воздушные атаки, наша армия гибла, гибла, гибла…