Третье рождение Феникса

- Може, и знаю, только не по фамилии, а в лицо. Описать сумеешь?

Всеслав притворился донельзя расстроенным.

- Описывать я не мастер. Женщина как женщина… добрая, волосы крашеные.

- Сейчас они у всех крашеные! - засмеялась рыжая продавщица и громко закричала: - Верка! Верка! Поди-ка сюда!

Откуда-то из-за полок с товаром вынырнула вертлявая бабенка помоложе, с белыми, похожими на паклю локонами, свисающими вдоль щек.

- Чё орешь-то? - беззлобно поинтересовалась она.

- Тут человек сестру разыскивает, Римму Лудкину, - объяснила толстуха. И, обращаясь уже к Смирнову, добавила: - Верка у нас как справочник, всех знает!

- Римку-то? Знаю! - обрадовалась Вера. - Ее Люська сюда привела. Они так и работали вместе. А нынче Римка одна осталась.

- Какая Люська? - уточнил сыщик.

- Людмила Дронова, - охотно рассказывала всезнающая Верка. - Она из здешних ветеранов. Надоело ей ломаться за гроши, вот и уехала в теплые края счастья искать. И Римка за ней потянется, как нитка за иголкой.

Смирнов ничего не понял.

- Разве Людмила больше не работает вместе с Риммой? - удивился он.

- Не-а… - тряхнула белыми локонами Верка. - Дронова месяца три как уволилась. Она в Испанию подалась, на заработки. И Римку с собой звала, да та сразу ехать не решилась.

***

Ева внимательно изучила ссылки на материалы, которыми пользовался автор статьи, и ее энтузиазм сильно поугас. В основном это были личные семейные архивы, находящиеся за границей.

- Тарас Михалин отрицает свое отношение к статье? - спросила она Всеслава.

Тот кивнул головой, не переставая жевать. Живописно украшенная колечками лука, собственноручно разделанная им селедка, тонко нарезанный черный хлеб и холодная водка - сей натюрморт говорил о сложных мыслительных процессах, происходящих в голове господина Смирнова. Непостижимым образом именно такая трапеза способствовала успешному ходу этих процессов.

- Зачем бы он тогда использовал свой псевдоним? - удивлялась Ева. - Я склоняюсь к мысли, что автор все же Мартов. У него псевдонима не было?

- Он почти не писал.

- Вот видишь?! Назваться Панкратом Раздольным он мог в шутку. Или… желал скрыть свое имя, а первое, что пришло на ум, - псевдоним друга. Представь, что Мартов хотел сделать Тарасу сюрприз.

- В виде статьи на сказочно-мистическую тему? Они оба ничем подобным не увлекались.

- Откуда ты знаешь? - возмутилась Ева. - Не все люди - сухие материалисты!

- Согласен, - вяло ответил Смирнов. - Как там со ссылками? Есть с чем идти к эксперту?

- Почти нет, - призналась она. - Автор указывает, что опирается на данные семейных архивов, находящихся за рубежом. И уточняет: сам, дескать, их не изучал, а пользуется устными свидетельствами.

- Чьими?

- Тут не сказано.

- А где эти архивы? Тоже не сказано?

- Нет, - вздохнула Ева. - Упоминается только один архив семьи каких-то Лонгиновых. Часть его находится в Москве… а другая часть считается утерянной.

- Что же мне, сделаться теперь книжным червем? - неожиданно разозлился Всеслав. - Зарыться в архивы? Искать то, не знаю что? Какой смысл? Статья не имеет отношения к убийству Мартова - это ясно.

- А почему ты так сердишься? Не имеет, так не имеет.

Смирнов покраснел, положил на хлеб кусок селедки и начал жевать.

- Потому что больше зацепок нет! Никаких. Статья была последней ниточкой, которая тоже оборвалась. Не представляю, какие еще шаги я могу предпринять!

- Ты ведь любишь запутанные дела, - улыбнулась Ева. - Вот и применяй свой знаменитый интеллект.

- Это слишком запутанная история. У меня просто руки опускаются. Или она настолько проста, что в поисках сложности мой ум натыкается на созданные им самим препятствия.

- Сходи все же к эксперту, поговори, - посоветовала Ева. - Найти что-то в архивах трудно, тем более когда не знаешь толком, какую цель ты преследуешь. Да и рыться сутками в бумагах тебе не по душе. Эксперт может подсказать направление, навести тебя на какую-нибудь догадку.

- Один меня уже навел! - наливая себе немного водки, усмехнулся сыщик. - Я отдавал на экспертизу ворс с ковра твоих протеже. Заплатил за качество и за срочность. Хочешь знать результат? Кровь на ковре в Братееве принадлежит корове! Говяжья кровь. Весьма романтично, ты не находишь?

Ева застыла, не успев сделать себе бутерброд с селедкой, так аппетитно окруженной луком и политой подсолнечным маслом.

- Как… говяжья? - пробормотала она.

- А вот так! Может, подружки мясца купили, собирались шашлычок зажарить, да и пролили ненароком на коврик свежей коровьей кровушки? Тебя, простодушную, доверчивую москвичку просто разыграли! Как нынче выражаются, развели. Не смешно ли? Ты приманку скушала и крючочек заглотнула, привела частного сыщика… и тот тоже оказался доверчивым и наивным. Начал искать гастролирующего в столице провинциального маньяка. Ой, умора! - Смирнов захохотал, в то время как глаза его метали молнии. - Ну, это вы не на того напали, дамы!

- Да погоди ты! - вспыхнула Ева. - Зачем им нас разыгрывать?