Третьего раза не будет! (СИ)

— А давайте поговорим по-русски? Представляете, как здорово, что у нас есть свой секретный язык, который тут никто не понимает? — предложила я.

— Как у шпионов! — обрадовался Лёша.

— Точно! — подтвердила я.

— А папа его понимает, — хвастливо заметил Сашка.

— Да, Алекс понимает, но остальные-то нет. И можно свободно говорить что угодно. Например, про этот мир, что в нём не нравится… — подначила я.

Иногда спрашивать в лоб бесполезно, поэтому я старалась выяснять что-то исподволь.

— Маригоры мерзкие, — скривился Саша. — Десерты кислые!

— А салаты сладкие, — с сожалением вздохнул его брат.

— Ну, это невеликая проблема — меняешь их местами, и всё. Кроме того, когда мы будем жить в своём доме, то сможем есть те десерты, которые захочется. И даже солить еду будем столько, сколько захотим.

— Школы нет! Это здорово! — заулыбался Саша.

— Магия есть настоящая, и можно учиться бою на мечах, а не просто физкультурой заниматься. Бой тяжелее, конечно, но гораздо интереснее, — сказал Лёша. — Я хочу воином стать, как папа.

— Папа — самый лучший! Боевой хилер! — с гордостью сказал Сашка. — А ещё тут крылары есть! Можно летать, а ещё тут можно изобрести то, чего у них пока нет. Сноуборд! Лего! Комп!

— Нет, для компа тут деталей нет, но можно изобрести другое. Надо составить список того, что у нас в мире есть, а тут нет! — рассудительно заметил Лёша.

— А мне очень понравился воздух тут. Такой свежий и вкусный. У нас даже в лесу такого не бывает, — поделилась я.

— Это потому, что тут нет заводов и машин, — авторитетно заметил сын.

— И никто не загрязняет окружающую среду! — поддержал его брат.

— Этого мы пока точно не знаем. А что вы думаете по поводу папы?

— Он высокий и сильный, сильнее других.

— Много знает и умеет.

— Хорошо, что он не умер и пришёл за нами.

— То есть вам тут нравится и обратно не хотите? Даже несмотря на маригор?

— Ты что, мам? Нет, конечно! Там мы обычные школьники, уже всё знаем, а тут мы волшебники, как Гарри Поттер. И столько всего нового, — тоном, которым разъясняют очевидные истины младенцам, поведал Лёша.

— Надо только ещё друзей завести, чтобы вместе магию изучать, — протянул более общительный Сашка, а его брат не стал возражать. — А тебе тут нравится?

— Пока что да, но мне кажется, что далеко не всё мы знаем и понимаем. А сейчас у нас первая иммиграционная эйфория, — засмеялась я.

— Что? — хором спросили сыновья.

— Иммиграционная эйфория, — повторила я. — Это когда ты переезжаешь в другую страну или другой мир, и поначалу кажется, что там всё суперклёво, сравниваешь с домом и думаешь, что дома настоящий отстой, всё уныло и неправильно. Но это проходит. Начинаешь сталкиваться с разными проблемами и понимаешь, что у любой страны и мира есть свои недостатки. И порой такие большие, что приходится уезжать обратно. Но чаще всего сначала бывает эйфория, потом возмущение и желание уехать обратно, а потом привыкание, и родина вызывает ностальгию, но вернуться больше не хочется.

На самом деле никакой эйфории у меня больше не было. Увидев окровавленного Сашку, я поняла, что все эти захватывающие приключения могут стоить нам жизни. Розовые очки разбились и больно поранили осколками.

— Мы не хотим обратно переезжать. Мы будем магию изучать.

— Это если она у вас есть, в папу. У меня-то её нет, — развела я руками.

— А мы на тебя и не похожи.

— Ага, и вообще вы у Алекса не от меня, да?

— Что? — захлопали глазами братья.

— Да шучу я. Вы мои самые любимые и замечательные мальчики. Храбрые и решительные. И если вам тут так нравится, то я только рада, — обняла я сыновей, но они из маминых объятий смущённо повыскальзывали.

Ах, простите, мы уже не в том возрасте, чтобы с мамой на улице обниматься.

Настало время возвращаться обратно, дома на улице снова стали попадаться более простые, что говорило о том, что центр остался позади. К нашему постоялому двору возвращались довольно долго, болтали о всякой ерунде и обсуждали увиденное на прогулке.

К нашему приходу никто ещё не вернулся, поэтому сегодня с сыновьями занималась я сама, уделив особенное внимание растяжке и медленным силовым упражнениям. Алекс и Анены давали нам преимущественно взрывные, прыжковые нагрузки, и мне хотелось внести разнообразие. Удивительно, что за такое короткое время тело так окрепло, и, я бы даже сказала, привыкло к движению.

Ужинали мы тоже в одиночестве. Я начала волноваться о том, что Алекса долго нет, но затем запретила себе нервничать. Он говорил, что будет занят делами, возможно, он ужинает с кем-то по работе или же ведёт переговоры.

— Мам, а давай играть в окошки?

Эту игру мальчишки обожали. Мы смешивали две одинаковые колоды карт и переворачивали их рубашками вверх. За ход можно было открыть две карты, но если они одинаковые, то можно ходить ещё раз. Побеждает тот, кто соберёт больше пар. Игра развивала память и внимание, но с нашим зельем запоминать карты не составляло труда, поэтому окошки нам быстро надоели. Тогда решено было играть в кости. Эти настольные игры мы прекрасно отработали в одном из длительных путешествий на поезде.