Третейский судья

Знаменский возвращается в сопровождении молодой, красивой, ярко одетой женщины.

- Здравствуйте, господа офицеры, - говорит она.

- Татьяна Александровна Китаева, по прозвищу Прекрасная Татьяна Александр Николаевич Томин, - знакомит Знаменский.

- Легендарный Томин! - восхищается Катаева.

Томин делает недоуменный жест.

- Со слов Зинаиды Яновны, - поясняет она. - Я, можно сказать, ее ученица.

- А-а.

Китаева держится слишком уверенно, слишком победительно. Ишь какая! Томин слегка сбивает с нее гонор:

- Простите, у меня еще вопрос к Юрьеву. Юрий Денисович, как Нуриев вел себя в гостинице?

- Говорят, в основном сидел в баре. С сотовым телефоном в кармане. Но одиннадцатого - что характерно - оставил его в номере.

- То есть все время ждал звонка, - заключает Знаменский, - а одиннадцатого уже не ждал, уже поехал на условленную встречу.

- А чем нас порадует Татьяна Александровна? - обращается к ней Томин, этак вполоборота.

- Можно просто Татьяна. Да вы небось знаете больше меня, - кокетничает Китаева.

- Возможно. Но все-таки попробуйте.

- На теле имеются два пулевых ранения - в область сердца и в затылок. Оба почти в упор. Оба смертельные. Выстрел в голову - контрольный. Киллерский, по привычке. Убийство явно заказное.

- И раскрытию не подлежит, - как бы заканчивает ее мысль Томин.

- Скорее всего, так. Есть, правда, новая деталь... - адресуется она к Пал Палычу.

- Давайте, Татьяна, давайте, - понукает Знаменский.

- Помните, я говорила про непонятную ранку на ягодице? Словно от укола. Так вот сегодня дали результат химического анализа. В тканях тела в глубине ранки найдены следы усыпляющего вещества. Причем мгновенного действия. Так стреляют ампулой в зверя, когда хотят обезвредить.

- Вот так, в натуре, его и увели! - восклицает Андрей. - Под ручки и в сторону: дескать, Вася-друг, где ж ты так надрался? А он уже не мур-мур.

- Я согласен, что убийство заказное, - говорит Юрьев. - Но оно к тому же демонстративное. Труп подбросили на виду, к гостинице. Как бы с угрозой кому-то: не лезь к нам!

- Совершенно верный вывод, - подтверждает Томин.

- Но почему тело три дня выдерживали? Уже признаки разложения... - говорит Китаева.

- На языке мафии это может означать: "заберите свою падаль".

Вернувшись к Знаменскому, друзья обмениваются впечатлениями:

- Юрьев толково роет.

- Как тебе Китаева?

- Действительно, стоящий эксперт?

- Даже талантлива. Но с ленцой.

- Паша, ей бы лучше в конкурсах красоты участвовать. Твои мужики из-за нее передерутся.

Знаменский усмехается: Саша прав, вокруг Прекрасной Татьяны наблюдаются завихрения. Но она не дура, чтобы устраивать на работе цирк. Все утрясется.

- Слушай, забыл! - спохватывается Знаменский. - Я тут похлопотал за тебя в неких сферах. Управление по экономическим преступлениям имеет в компании Ландышева агента. Решено пока уступить его тебе. Точнее - ее. Держи. Зовут Римма Анатольевна.

С фотографии смотрит пышноволосая блондинка средних лет. Не Мата Хари, скажем прямо. Но все-таки что-то.

Томин встречается с ней в тот же день.

Женщина поджидает его в уличном кафе. В руках ее журнал в броской обложке - это ее опознавательный знак.

Томин появляется среди пешеходов и сначала издали приглядывается к агенту: на фотографии Римма Анатольевна была без очков. Правила конспирации почти шпионские. Разговор начинается с пароля:

- Извините, здесь не пробегала беленькая собачка?

- Нет, только рыжая, - отзывается женщина и иронизирует: - Шкаф продан, осталась тумбочка.

- Здравствуйте, Римма Анатольевна, - подсаживается Томин к столику.

- Здравствуйте. Как вас теперь называть?

- Как и моего предшественника, Иван Иванович. - Он смотрит в ее замкнутое лицо и пускается на простенькую хитрость, чтобы разбить лед: - Мне показали ваше фото - на редкость неудачное. В жизни вы моложе и красивей. Узнал только по журналу, честное слово.

Римма Анатольевна пытается скрыть, что комплимент пришелся ей по сердцу.

- Для наших отношений внешность роли не играет, - произносит она "великосветским" тоном.

- Ну что вы! Всегда приятно иметь дело с хорошенькой женщиной.

Римма Анатольевна наконец улыбается. Приближается официант, принесший для нее кофе. Принимает заказ у Томина.

- Мне говорили, что вы отлично справляетесь с заданием, - говорит Томин, дав ему отойти.

- Это несложно. Столько финансовых нарушений.

- Я переключу ваше внимание на другое. На контакты Ландышева с людьми из-за рубежа.

Римма Анатольевна сосредоточивается, обревизовывая свои воспоминания и впечатления, и после пожимает плечами. Иностранцами в конторе не пахнет.

- Недели полторы назад никаких не было признаков, намеков? - настаивает Томин.

Женщина отрицательно качает головой.

- А вы бы знали?

- Думаю, да. Секретарша босса - моя приятельница и большая болтушка. Во всяком случае, я уточню.

- Только осторожно, на мягких лапах.

Официант собрался с силами и подал Томину кофе. Пить его нельзя - бурда. Но можно помешивать ложечкой.

- Скажите, Римма Анатольевна, поведение Ландышева не менялось в последнее время?