Третья Империя

В случае с общинниками, как и с опричниками, конституционная реформа 2013 года никому ничего не навязывала (в плане сословности) – ее творцы знали, что в стране и так есть много мирян, для которых вера и Церковь не просто подмога в жизни, а главная ее часть и смысл, и просто конституировали их в отдельное сословие. Однако общины бывают не только такими (то есть внутренними кругами приходов), но и автономными: в последние тридцать лет все более частым становится случай, когда группа семей решает уехать из города и поселиться вместе, построив себе поселок относительно вдали от больших городов, и там уже построить себе храм и попросить священника. Государство это всячески поощряет – бесплатно выделяет землю из своего земельного фонда, а также помогает кредитом. Вообще-то это нетривиально, поскольку государство от них ничего не имеет: налогов первое сословие не платит, а призыва в армию в России нет. Но считается, что такие общины есть квинтэссенция русского духа и улучшают духовно-нравственную атмосферу в стране по сравнению с погрязшими в грехах мегаполисами. Часто бывает, что автономные общины возникают рядом с монастырями, если они собираются из монахолюбцев, – я уже писал об этом. Автономные общины, как правило, имеют свой устав, и достаточно часто он устанавливает еще более жесткие правила, нередко граничащие с коммунистическими принципами (исключительно общая собственность и т. п.). Автономные общины обычно занимаются сельскохозяйственным производством, хотя нередко они производят в небольших количествах и промышленные товары, и даже оказывают иногда высокотехнологические услуги. В автономных общинах всегда выше рождаемость и ниже преступность (обычно ее нет вообще), а также, что статистически подтверждено, ниже заболеваемость и дольше продолжительность жизни. В общем, надо честно отметить, притом с некоторой завистью, что российские общины, особенно автономные, весьма напоминают общины ранних христиан. Сейчас в ВРПЦ идет дискуссия – не следует ли считать часть этих общин особого рода монастырями, где живут семейные пары; это кажется экзотичным, но так уже было в Византии (так называемые конкубинатные монастыри).

Соборы и Синод.

В Православной церкви важнейшие решения принимаются достаточно демократически – на разного уровня соборах и в других коллегиальных органах. Важнейшие вопросы церковной жизни – догматические, канонические и другие богословские вопросы, прославление в лике святых и иное – решают Поместные соборы – они происходят раз в пять лет. Выборы нового патриарха также происходят на Поместном соборе – жребием, как это практиковалось на Руси еще со времен Новгородской республики. Участвуют в жребии в качестве кандидатов все епископы Православной церкви независимо ни от их статуса, ни от наличия собственного желания – Божьей воле негоже ни помогать, ни перечить. Кстати, этот появившийся после реформы порядок вызвал в Церкви весьма серьезные последствия: к рукоположению во епископы теперь подходят не то чтобы серьезнее (и раньше подходили серьезно), но иначе – ведь этот епископ вполне может быть следующим патриархом, причем с той же вероятностью, что любой самый заслуженный митрополит. Аналогичные изменения произошли в отношении уже рукоположенных епископов друг к другу, особенно вышестоящих к нижестоящим. Но главное то, что высшая иерархия Церкви личным примером показала и показывает всем верующим, что принцип духовного сословия «положимся полностью на волю Божью, не будем мешать ей своей волей» может и должен быть не абстракцией, а реальной нормой жизни.